Старая добрая, проигравшая Англия
Мы — новоселы и счастливые обладатели квартиры, в которой пока что только одна серьезная проблема — шумные соседи сверху. Мы уже в курсе, что они выходцы из Восточной Европы, что меня совсем не радует, потому что восточные европейцы очень любят собираться большими компаниями по поводу и без повода, независимо от дня недели, гудеть до полуночи и громко разговаривать и смеяться. Кто не любит — тот скучно живет.
Мы с мужем, разумеется, очень скучные люди. Мы работаем, как ненормальные, с утра до вечера, чтобы отработать эту золотую квартиру, а когда приходим вечером домой, то, совсем по-скучному, хотим отдохнуть в тишине. У нас даже телевизора нет — вообще зануды.
Звукоизоляция в многоквартирном доме дрянная, поэтому у нас нет больших претензий к соседям. Поскольку в нашей квартире всегда аномальная библиотечная тишина, мы всегда в курсе, чем заняты соседи. Мы слышим, когда они готовят ужин, когда слушают музыку и смотрят телевизор, и особенно отчетливо, когда они играют в компьютерные игры — потому что всякий раз, как старший сын хозяев упускает цель, из его комнаты несутся истошные вопли. Немного напрягает, что молодой человек не работает, оттого мы слушаем вместе с ним рэп даже по утрам и переживаем за его провалы в «Формуле-1» (да, игры мы тоже узнаем по характерной музыке). К сожалению, инспектор, который составлял подробный отчет по нашей квартире, не был уполномочен проверять звукоизоляцию в доме, поэтому он не упомянул в своем отчете, что мы будем в курсе не только когда наши соседи уходят на работу и приходят домой, но также когда они кашляют, храпят и матерятся. Одно утешение — они все-таки спят по ночам.
В поисках союзников
Как же решают эту проблему старых домов с аховой звукоизоляцией другие жильцы дома? Оказывается, путем составления подробных правил проживания в блоке. Когда мы впервые вошли в подъезд и увидели детальный список того, чего нельзя делать в доме, я даже вспомнила родину — такого количество «запрещено» я не видела с тех пор, как уехала из России (оказалось, список правил как раз составлен для «приезжих», которые не понимают причудливых английских формулировок, начинающихся с «it won’t be appreciated if you…»). Стандартный занудный список. Но правила, как вы понимаете, составляются англичанами для других англичан, потому что гастарбайтеры им следовать не собираются.
Но в прошлые выходные сосед напротив, интеллигентный англичанин средних лет, пригласил нас к себе для важной беседы. Он хотел ввести нас в курс дел и заручиться нашей поддержкой в деликатной борьбе с «понаехавшими». Из его рассказа мы узнали то, что страстно хотели бы прочитать в «survey» до того, как подписали контракт на покупку квартиры. Он поведал нам, что из восемнадцати квартир блока только в шести проживают владельцы, остальные сдаются, преимущественно иммигрантам из Восточной Европы, которых теперь в Лондоне великое множество. И хотя владельцы квартир объединились в группу и возглавили администрацию блока, они оказались в меньшинстве, потому что их только несколько человек, а жильцов, проживающих в съемных квартирах, от четырех до восьми в каждой. Это сразу объяснило нам, каким образом простые рабочие люди, которых мы встречаем в нашем дворе по утрам, умудряются платить 1200 фунтов за аренду квартиры, но не объяснило, на какие деньги они покупают «мерседесы» и БМВ, припаркованные во дворе дома. Мы-то, наивные, смотрели на них при первом визите в квартиру и думали, что здесь живут высокооплачиваемые специалисты. Да и сам блок произвел приятное впечатление — постриженный газончик, цветочки, кустики…
Ох уж эти приезжие…
Кустиками и цветочками, разумеется, занимается муниципалитет, на деньги из «council tax», но у меня такое ощущение, что платит его только половина жильцов. Когда наш сосед сообщил, что наверху живет одинокая женщина с двумя сыновьями, мы заверили его, что она совсем не одинокая, и в квартире проживает гораздо больше человек, и мы их уже даже различаем по голосам. Сосед пожаловался, что с приезжими соседями бесконечные проблемы, потому что они убеждены, что поскольку они добросовестно платят арендную плату, то на этом их обязанности заканчиваются. Поэтому маленькая группа активистов уже который год безуспешно пытается отстоять свои права. Например, запретить им парковать машины на газоне. Газона в этом месте уже нет, одна голая земля, но машины, включая микроавтобусы, там все равно паркуются. У каждой квартиры есть гараж, но не совсем понятно, в каких целях его используют, потому что машины паркуют возле гаражей, блокируя въезд и выезд другим жильцам. Один из жильцов регулярно возвращается домой в пьяном виде и паркует машину даже поперек дороги. Чьи-то кошки гадят в коридоре, чьи-то дети играют в игры с мячом на газоне среди цветов, кто-то слушает громкую музыку после одиннадцати, а кто-то заехал в квартиру с пятью малолетними детьми, которые, по причине своего возраста, доставляют немало головной боли соседям по лестничной площадке. В общем, обычное коммунальное жилье советского периода. И зачем только я уехала из России?
На все замечания комитета, письменные и устные, жильцы реагируют однозначно: арендная плата уплачена, остальное — не ваше дело. Только плата эта идет хозяевам квартир, которые живут в своих домах подальше от иммигрантских районов и не особо интересуются тем, кому агентство сдает их собственность. Мне, правда, трудно понять, как можно заселить в маленькую трехкомнатную квартиру семью с пятью детьми — разве это не противозаконно? Наверное, что-то меняется в мировоззрении, когда становишься владельцем собственного жилья — почему-то отчаянно хочется, чтобы вокруг жили только постоянные резиденты, по возможности коренные англичане из среднего класса, которые бы разводили цветочки на балконах и выключали телевизор в 11 вечера, любезно расшаркивались при встрече в общем коридоре и уважали чужое «privacy», как уважают свое. У меня очень много друзей среди восточных европейцев, у нас схожий менталитет и общие интересы, но, наверное, я слишком долго обитаю в Англии, потому что жить предпочитаю среди англичан.
В провинцию!
Сосед сообщил, что в блоке живут три семьи из одной восточноевропейской страны, каким-то образом связанные между собой (полагаю, просто тем, что они соотечественники), которые ведут себя достаточно угрожающе и заступаются друг за друга (видимо, полагая, что в чужой стране их притесняют враждебные аборигены).
Он завершил свой рассказ предложением присоединиться к администрации блока, чтобы усилить ее позиции в неравной борьбе. Он сказал, что их всего четверо, но двое уже очень пожилые люди, и для них это большой стресс заниматься «перевоспитанием» приезжих соседей, которые не хотят жить по глупым и скучным английским правилам. Он подумал, что, может быть, мы заинтересуемся. Нам по-настоящему жалко его, потому что у него правда нет денег купить отдельный дом с садом, его учительская зарплата не позволяет ему даже мечтать об этом, поэтому он подумывает о том, чтобы после выхода на пенсию иммигрировать в другую страну. Чем-то он напомнил мне старых интеллигентов в послереволюционной России, всех этих профессоров и врачей, которые не понимали, почему необразованные работяги руководят страной и диктуют им свои условия, и он уже сам в шоке, что в своей собственной стране оказался в меньшинстве, и борется за идеалы, которые больше никто не разделяет.
Нет, мы не присоединились к его борьбе за старую добрую Англию, потому что это судно уже давно и безнадежно тонет, не понимая, что стало причиной его аварии. Разумеется, мы не будем заниматься перевоспитанием соседей, просто потому, что силы слишком неравны. Наверное, приезжих можно и нужно обучать по отдельности, чтобы они постепенно привыкали к другому образу жизни и успешно ассимилировались в местные условия. Мы же с мужем сделали вывод, что нужно сидеть тихо и копить, копить, копить деньги. На отдельный дом с садом, подальше от Лондона, в маленьком английском городке, куда сбежала проигравшая старая гвардия.