SLOVO. День третий. Память города
15/04/2015 13:37

SLOVO. День третий. Память города

Те, кто следит за Сергеем Пархоменко в «Фейсбуке», знают его как ярого оппозиционера, который много говорит и пишет о политике. Однако в книжном магазине Waterstones Пархоменко говорил не о будущем путинской России, а о жертвах политических репрессий в годы советской власти и проекте «Последний адрес», идея которого появилась из европейской инициативы «Камни преткновения» художника Гюнтера Демнинга. Как объяснил Сергей Пархоменко, по всей Европе можно найти 45 тысяч камней с именами, датами рождения и смерти жертв нацистского режима. Камни встроены в мостовые около домов, где раньше жили эти люди.

У нас есть свой Холокост

Сергею Пархоменко эта идея очень понравилась и он задумался, как ее можно перенести в российские реалии, учитывая, что у советских людей был свой собственный Холокост, о котором нельзя забывать. Просто скопировать идею и начать устанавливать такие камни в России было невозможно: и мостовых столько нет, и дороги восемь месяцев в году покрыты снегом — никто эти булыжники и не увидит.

Со своей идеей Сергей Пархоменко отправился в организацию «Мемориал», где его встретили со словами «Мы вас давно ждали». Интересно, что Пархоменко потом еще не раз встречали ровно такими же словами: многие знакомые журналиста чувствовали, что в стране необходимо создать некий памятник, который напомнит современным жителям России о жертвах советских политических репрессий, в том числе и Большого террора.

Табличка

Табличка[/caption]

Мемориальные знаки для простых людей

Главную идею «Последнего адреса» можно уместить в одну фразу «Одно имя, одна жизнь, один знак». На домах, которые стали последним адресом жертв репрессий, решили устанавливать таблички в память о каждом погибшем — одна табличка на одного человека. Задача этой инициативы — увековечить память жертв и напомнить людям, что в тех репрессиях погибали самые обычные люди, а не только партийные «знаменитости».
Сергей Пархоменко объяснил этот подход на своем личном примере. Когда он только начинал заниматься этим проектом, первым делом он проверил список погибших, которые жили в его доме. Как оказалось, в этом доме проживали сразу четыре человека, погибших во время Большого террора. Одним из них был Корнилий Елизарович Долинский — обычный кондуктор трамвая, которого обвинили в контрреволюционной агитации. Пархоменко считает, что Долинский, скорее всего, просто неудачно пошутил в трамвае про советскую власть, но его слова услышали не те люди. 13 августа Корнилия Елизаровича арестовали, 2 сентября приговорили к высшей мере наказания, а 3 сентября — расстреляли.

«Сколько же людей перебили»

Сергей Пархоменко рассказал и о мастере, который делал все эти таблички по дизайну Александра Бродского и постепенно зверел, осознавая количество людей, погибших в советских репрессиях. В какой-то момент мастер не выдержал и сказал: «Сколько же народу перебили, сволочи!»

Это и есть главная цель проекта: показать людям количество жертв тех репрессий, привлечь внимание к этим жутким историям. Люди, проходящие мимо домов с табличками, будут задавать себе вопросы: «Что это за таблички? Как много репрессированных жило в моем доме? А может, в этом доме жили другие жертвы репрессий?» Уже сейчас этот проект перекинулся на другие города России, а латвийские политики в газете Latvijas Avīze задаются вопросом: Почему в нашей стране нет таких табличек?

Не портите нам настроение

Пархоменко отметил, что даже люди у власти не критикуют этот проект, и когда активисты «Последнего адреса» начали прикручивать к домам первые мемориальные знаки, власти города в это никак не вмешивались и в автозаки полиция активистов не сажала.

Жильцы домов также очень хорошо относятся к этой инициативе и разрешают вешать таблички. Исключением из этого правила стал разве что «писательский дом» в Лаврушинском переулке, жильцы которого нашли много причин отказаться от табличек. Кто-то возмущался выбору имен, отмечая, то в их доме и «более именитые писатели жили». Другие жильцы считали, что таким табличкам место на кладбище, а еще кто-то говорил, что они не хотят, чтобы эти таблички портили им настроение.

Пархоменко

Пархоменко[/caption]

Что делать с теми, кто сажал?

Еще до того, как первая табличка «Последнего адреса» была установлена, активисты проекта столкнулись с непростым моральным вопросом: что делать с теми, кто сначала участвовал в организации репрессий, а потом от них же и погиб? Сергей Пархоменко вспомнил слова журналиста Григория Ревзина, заявившего, что европейцам повезло — жертвы Холокоста чаще всего не являются организаторами Холокоста. Пархоменко согласился с тем, что в России ситуация немного иная, и отметил, что «организаторы репрессий стали первыми, кого эти репрессии и сожрали».

Но активисты «Последнего адреса» не стали вмешиваться в выбор имен для мемориальных знаков: каждый заявитель сам выбирает имя человека, для которого он заказывает этот знак. Если табличка будет заказана для человека,  участвовавшего в организации и проведении репрессий, то это только напомнит современным жителям России о том, какая судьба ждала этих людей и, может быть, послужит образовательным целым и заставит задуматься о последствиях своих действий.

Фото Евгении Басыровой

Участники

Участники[/caption]

Участники

Участники[/caption]

Комментарии
Пока нет комментариев
Возникли вопросы?
Напишите нам в редакцию
Angliya в Instagram
© Angliya 2024