Как снимает Звягинцев?

Как снимали «Возвращение», «Елену» и «Левиафана»? Об этом 1 ноября режиссер Анд­рей Звягинцев рассказал в помещении фонда Calvert22, который занимается знаком­ст­вом Запада с искусством Рос­сии и Восточной Европы. Встреча проходила в формате Q& A и продлилась больше трех часов — столько много вопросов было у собравшихся.

Встреча началась с рассказа о том, что «Левиафан» вырос из истории Марвина Химейе­ра, которая произошла в 2004 году в Колорадо. Местный жи­тель поспорил с цементным заводом по поводу террито­рии, на которой находилась его автомастерская. Кроме то­го, власти города оштрафовали Химейера на $2,5 тыс. за различные нарушения, включая «емкости с нечистотами на территории, не подключенные к канализации», которые сами власти же и отключили. В итоге он бронировал бульдозер Komatsu D355A и с его помощью разрушил все здания завода, а также администрацию города. Кроме самого Химейера, который застре­лил­ся, никто не пострадал, по­тому что перед тем, как на­чать громить, он объявлял о своем намерении по громкой связи.

«Мы перенесли эту историю в Россию, но она могла прои­зойти где угодно, — отметил режиссер. — Еще был такой прецедент: древняя история Иова в Библии. Вот откуда появился „Левиафан.“

Множество вопросов касалось принципов работы, помогающих режиссеру снимать кино, которое отличается от основного массива совре­мен­ного российского кино. Ока­залось, что очень важно де­лать все медленно, не спе­шить, вжиться в фильм, по­нять героев, доверить их ак­те­рам, найти правильных лю­дей, доверять и давать возможность для самореализации и импровизации, быть готовым отказаться от каких-то персонажей, создать новых персонажей уже во время ра­боты. На этот счет Звягин­цев рассказал две истории.

Откуда в «Левиафане» океан?

«Я целый год уговаривал сце­нариста написать сценарий. Сценарий — это некий стержень, который несет в себе только содержательную часть, — сказал режиссер. — Детали, мясо, нарастают во время ра­боты. Мы параллельно работа­ем над сценарием и ищем мес­то, где будут проходить съемки. Место — очень важно для нас. Часто бывает, что место подсказывает решения в сценарии. Например, в сценарии „Левиафана“ не было скал, утесов, прекрасных прост­ранств, океана, волны, ки­тов, тундры. Мы предпо­лагали снимать в средней поло­се Рос­сии и три месяца искали город в радиусе 400 км от Москвы. Объездили 70 городов и не нашли ничего интересного. За­сели за Google Мар. И вдруг нашли поселок Териберка. Чтобы понять, что это ровно то, что нам нужно, понадобилось всего несколько дней. Мы сразу поехали смот­реть. Это было абсолютно раст­воряю­щееся в природе обиталище людей, абсолютно умирающее место. Увидев там разрушен­ную церковь с фрес­кой „Усе­чение главы Иоанна Предте­чи“, мы решили вписать ее в сценарий. Отсюда и место, где собираются мальчишки. Когда находишь такое, становишься абсолютно убежденным, что твоя история должна произойти именно здесь».

Диалог на пустом месте

Вообще застолье принято иг­рать трезвыми. Но на съемках «Левиафана» Андрей Звягин­цев решил поэксперименти­ро­вать. Все актеры, кроме Рома­на Мадянова, сыгравшего мэ­ра, решили нарушить дисциплину и пить. Через какое-то время Владимиру Вдовичен­кову, который 8-10 дублей иг­рал Дмитрия, стало так пло­хо, что он не смог сниматься. А у Мадянова — напряженный график. Если не сегодня — то никогда. И вот он сыграл сце­ну, где подвыпивший мэр разговаривает с Николаем и Дмит­рием так, как будто нап­ротив него на самом деле двое. «И что самое удивительное — разговаривая с пустым мес­том, паузы в своей речи он ставил именно так, как если бы слушал ответ реального Дмитрия. Он говорил именно в том ритме, в каком Вдови­чен­ков говорил в своей сцене. Я не представлял, что это возможно. Это говорит только о мере таланта актера».

После мероприятия к уставшему Звягинцеву выстроилась очередь подписывать книгу с рассказом о том, как прохо­дила работа над «Еленой». И каж­дый гость не мог сдержаться и не задать еще и свой персональный вопрос — настолько лично и глубоко фильмы Звягинцева трогают публику. Многие с теплотой отмечали позитивный настрой и уважительное отношение Андрея Петровича, его интеллигентнось и «жизненный» характер его работ.

Записала Кристина Москаленко
Photo by Nat Urazmetova