Птичку жалко
На днях невольно подслушал в электричке разговор двух пожилых мужчин.
— Смотри, как остро пошла кампания по подготовке к референдуму. Того и гляди стрелять начнут.
— Да, есть люди, которые слишком много поставили на карту и теперь боятся проиграть.
— А сам-то ты уже разобрался, какой вариант лучше?
— Нет, все очень запутанно, но мы с женой решили остаться в Европе.
Думаю, что в словах моих случайных спутников нет никакого преувеличения. Подготовка к референдуму и правда началась как-то уж очень резко, с места в карьер. До 23 июня — дня официального голосования — еще уйма времени. Более чем достаточно, чтобы грамотно и доступно объяснить взрослым британцам, каковы будут последствия того или иного решения.
Мы с вами более или менее представляем, как нам живется сегодня в составе Евросоюза. Но какой будет эта жизнь через 5, 10, 25 лет? Ведь наверняка многое изменится. Что именно, а главное, как? У каждого гражданина Соединенного Королевства свои обстоятельства, свои привычки, свои привязанности. Прежде чем ставить нужную птичку в бюллетене, она или он должны представлять себе, куда и как эта птичка полетит, с чем вернется обратно.
Все эти вопросы актуальны и в случае выхода из ЕС. Что будет, как переживем переходный период, когда и на какой срок придется затянуть ремни? Что станет с недвижимостью, купленной в Испании, Франции или Болгарии? Будут ли вас бесплатно лечить в Европе в случае болезни? Вопросов миллион, и толковые и компетентные ответы нужны как можно быстрее.
Между тем, вместо того, чтобы включиться в работу над этими самыми ответами, политики, возглавляющие лагеря «за ЕС» и «против ЕС», только и делают, что обмениваются ударами ниже пояса, а ничего не понимающих избирателей кормят щедрыми обещаниями, практически не подкрепленными надежной конкретикой.
Впрочем, если приглядеться внимательно, то легко заметить, что оба враждующих лагеря представлены широко известными и популярными тяжеловесами из стана тори. То есть, по сути дела, мы с вами присутствуем при гражданской войне двух кланов Консервативной партии под предводительством с одной стороны премьер-министра Дэвида Кэмерона и канцлера Джорджа Осборна, с другой — мэра Лондона Бориса Джонсона и министра юстиции Майкла Гоува.
Если друг оказался вдруг…
С того самого момента, когда Борис с трагической миной на лице объявил прессе, что после долгих размышлений он все-таки решил встать в ряды сторонников выхода из ЕС, по «вестминстерской деревне» пошла гулять легенда, будто лондонский мэр совершил предательство по отношению к ближайшему другу.
Однако это не так. Правда, что Дэйв и Борис давно знакомы, что вышли из богатых семей с аристократическими корнями, учились в одном и том же престижном вузе и в молодости состояли в известном привилегированном клубе. Но личной дружбы между ними никогда не было. Скорее конкуренция. Как говорят люди из близкого круга премьера, Кэмерона взбесило решение Джонсона примкнуть к «Брекзиту», но объяснялось это не предательством «старого друга», а тем, что Борис отдал предпочтение своим собственным карьерным амбициям.
Намного больнее переживал Дэвид поступок Майкла Гоува. Ведь они с ним действительно старые друзья. Происхождение Гоува куда скромнее, чем у Дэйва и Бориса. Он из семьи скромного торговца рыбой из шотландского Абердина. Выбрав профессию журналиста, Майкл, несмотря на то, что не мог похвастать престижным образованием, без всякой помощи и поддержки продвинулся до высокой должности в лондонской «Таймс». С Дэйвом они познакомились 25 лет назад и сразу подружились. В 2005 году Кэмерон уговорил Гоува побороться за место депутата парламента, которое тот успешно занял. В свою очередь Майкл убедил Кэмерона баллотироваться на пост лидера тори, который он занимает последние 11 лет. Они также дружат семьями. Жены — близкие подруги, дети — ходят в одну школу и известны как закадычные друзья.
Кэмерон давно знал принципиальную позицию Гоува по отношению к ЕС. Однако рассчитывал, что дружба возьмет верх над убеждениями. Но просчитался. Гоув остался верен своим принципам, но дружбе не изменил. Оба политика продолжают оставаться приятелями.
Если немцы заплачут
Очевидно, однако, что одними сложностями личных отношений между выступившими друг против друга лидерами консерваторов нервозный старт референдумной кампании не объяснить. Тут надо искать куда более глубокие разногласия и страхи.
Те, кто сегодня добивается выхода из ЕС, очень надеялись, что переговоры Кэмерона с Брюсселем закончатся полным провалом. В этом случае они бы убеждали избирателей, что, продолжая оставаться членом ЕС, Британия фактически передает в распоряжение Брюсселя суверенитет над собственной страной. Для британцев, островного народа, у которого слишком сильно развито чувство личной свободы, это был бы очень весомый аргумент за выход из ЕС.
Но Кэмерон, хотя и не добился абсолютной победы, привез из Брюсселя значительные уступки, которые при наличии других аргументов «за» практически сводят на нет довод, что, мол, «ЕС не намерен считаться с Соединенным Королевством». И хотя Борис Джонсон по-прежнему напирает на потерю Лондоном суверенитета, убедительная сила этого козыря заметно ослабла.
К тому же, против «развода с Европой» выступают многие представители бизнеса, британская молодежь, которая за последние годы привыкла проводить на континенте не только отпуска и каникулы, но и 2-3-дневные выходные. Волнение охватило и саму Европу. На вопрос, что будете делать, если британцы проголосуют за выход из ЕС, министр финансов Германии Вольфганг Шойбле грустно пошутил: «Заплачем».
Но не надо думать, что сторонники сохранения «европейской семьи» почивают на лаврах. Их тревожит, что в стане противника орудует такой харизматичный и популярный политик, как Борис Джонсон, от которого в любую минуту можно ждать сюрприза. Их нервируют обвинения в том, что они якобы запугивают избирателя, обещая всевозможные напасти в случае ухода из Европы.
И, наконец, замучила история с беженцами, вызывающая почти панический страх у обывателя.
Победить эти упреки и страхи можно только четкими, неоспоримыми аргументами, точными цифрами и убедительными выкладками. Но с этим пока проблема.
Зураб Налбандян