Хорошая мина при плохой игре?
Вслед за Шотландией из Соединенного Королевства может выскользнуть и Северная Ирландия
Чем ближе сроки подачи официального уведомления о решении Соединенного Королевства выйти из Евросоюза (напомню, что это должно произойти не позднее пятницы, 31 марта), тем более напряженной и нервозной становится атмосфера в коридорах парламентского дворца в Вестминстере и кабинетах резиденции премьера на Даунинг-стрит.
Но почему они так суетятся и нервничают? Может быть оттого, что время поджимает? А может быть, это неуверенность в себе, в том деле, которое им предстоит скоро отстаивать? «Брекзит», казавшийся в июне прошлого года большинству британцев таким чудесным выходом из обступивших их проблем, сегодня пугает неизвестностью, таит в себе угрозы, от которых прошибает холодный пот.
Тогда, накануне референдума, предупреждения авторитетных экспертов о возможных серьезных экономических и политических рисках «развода с Европой» главные заводилы «Брекзита» называли «Проект — страх» и высокомерно посмеивались: «Не верьте этой ерунде, сторонники ЕС нас просто запугивают, но нам нечего опасаться!»
Забытый проект
Теперь про «Проект — страх» почти забыли. Зато накануне оглашения очередного бюджета министр финансов Филип Хэммонд предупредил соотечественников, что хотя в предбрекзитный период экономика проявила себя неплохо, тратить все заработанные средства на социальные нужды пока рано. Как прокомментировала его слова Guardian, «канцлер приберегает резервы, чтобы в случае необходимости покрыть риски, связанные с „Брекзитом“.
Однако не одна только экономика может забуксовать на пути к выходу из ЕС. В минувшую пятницу премьер-министр Тереза Мэй отложила другие важные дела и срочно отправилась в Глазго на съезд шотландских консерваторов. Для местных тори никакой особой необходимости в этом визите не было. Цель поездки была в другом — напрямую обратиться к населению Шотландии в связи с последними заявлениями Николы Стерджен.
Первый министр правительства Шотландии регулярно и довольно резко выступает не только против «Брекзита» как такового, но и категорически не согласна с «жестким» вариантом выхода из ЕС, который поддерживает Тереза Мэй.
Главный аргумент Стерджен — результы прошлогоднего референдума, на котором подавляющее большинство шотландцев проголосовало против выхода из Евросоюза. Поэтому их совсем не вдохновляет перспектива оказаться за границами ЕС и потерять доступ к дешевой рабочей силе, беспошлинному экспорту виски и другим преимуществам, которыми провинция сейчас располагает. Но подробный анализ, проведенный Financial Times около трех лет назад, показал, что независимость не приведет к прогрессу шотландской экономики.
Сегодня, в условиях значительного падения цен на нефть, которая добывается в Северном море у берегов Шотландии, без крупных дотаций, поступающих из Лондона, страна не сможет в одиночку справиться со своими многочисленными социальными программами.
В качестве альтернативы Стерджен предлагает разрешить Шотландии остаться в зоне беспошлинной торговли с ЕС, но по мнению чиновников как в Лондоне, так и в Брюсселе, такой вариант нереалистичен.
География против политики
Тем не менее, националисты (SNP), имеющие абсолютное большинство в парламенте в Эдинбурге, видимо, считают, что «Брекзит» дает им уникальную возможность раз и навсегда вывести пятимиллионную Шотландию из состава Великобритании. Проблема Мэй в том, что формально она не может помешать Николе Стерджен объявить новый референдум по вопросу о независимости. В этом случае все будет зависеть от настроений шотландцев.
Речь премьера в Глазго напоминала выступление Дэвида Кэмерона в 2014 году, когда накануне первого референдума о независимости Шотландии он объяснял избирателям, какие выгоды приносит им жизнь в большом союзном государстве. Слова, адресованные Николе Стерджен, были жестче. Мэй недусмысленно намекнула, что идея независимости Шотландии превращается для первого министра в своего рода идею фикс, и что «политика не игра, а дело серьезное».
Ирония судьбы состоит в том, что Тереза Мэй, голосовавшая прошлым летом против «развода» с ЕС, а затем, став премьером, не только вынуждена лично осуществлять «Брекзит» на практике, но и вынуждена доказывать преимущества союза. В данном случае с Англией, Уэльсом и Северной Ирландией.
Хотя перспективы этого союза уже тоже не вполне очевидны. Пока премьер-министр ездила «читать нотацию» шотландцам и «воспитывать» их несговорчивого руководителя, в Северной Ирландии прошли внеочередные выборы в законодательное собрание. Внешне все осталось как и прежде: пробританская Демократическая юнионистская партия сохранила свое лидирующее положение и возглавит коалиционное правительство. Но ее преимущество перед партией Шинн Фейн, выступающей за выход из Соединенного Королевства, сократилось с 11 мандатов до одного.
Также на референдуме по членству в ЕС сторонники «Брекзита» набрали всего 44,2% голосов, а их оппоненты — 55,8%. Перефразируя небезызвестного советского персонажа Лаврентия Берия, можно сказать: «кто не слеп, тот видит», — жители Ольстера не горят желанием убегать из Европы. Кроме всего прочего, выйдя из ЕС, они потеряют свободный доступ в остальную Ирландию, поскольку граница между севером и югом острова будет взята под контроль, а провозимые в обе стороны товары — обложены пошлиной. Вот вам пример того, как география может противиться политике.
Кельтский пояс
Большие потери, понесенные пробританской партией в Северной Ирландии, свидетельствуют о кризисе юнионизма в этой провинции. У него много причин, но очевидным тригером стала идея «Брекзита», овладевшая большинством англичан и валлийцев. Если Шинн Фейн сумеет добиться проведения референдума, который юнионисты не смогут выиграть, то поддержка объединенной Ирландии может стать очень существенной для независимой Шотландии. Как пишет обозреватель Times Адам Болтон, «вокруг Британии может образоваться эдакий „кельтский пояс“. Ведь в конце концов, этнически шотландцы ближе к ирландцам, чем к своим южным соседям, с которыми так долго враждовали.