Лев Лурье о «Матильде», революции и монархии в России

8 ноября петербургский историк, журналист, преподаватель единственной в России классической гимназии, кандидат в доктора исторических наук Лев Лурье проведет в Лондоне лекцию «Фильм „Матильда“ А.Учителя. Власть в поисках идентичности». Скандал вокруг фильма начался задолго до официальной премьеры и выхода в прокат. Просветитель и историк прольет свет на роман примы Мариинского театра и последнего российского императора, обсудит сложившуюся ситуацию вокруг этой истории.

— Лев Яковлевич, вы назвали ситуацию вокруг фильма о романе Матильды Кшесинской и будущего императора «зеркалом русской революции и ее юбилея». Почему так вышло, ведь события, описываемые в нашумевшем фильме, произошли задолго до революции и даже восхождения Николая II на престол?

— У нынешней власти нет сложившегося отношения, внятной позиции по отношению к революции. Они предпочитают ее замалчивать. Поэтому, когда поднялся шум вокруг фильма «Матильда», власть предпочла не давать внятного ответа ни Алексею Учителю и его адвокатам, ни депутату Поклонской, тянула время. Это объясняется в том числе болезненностью самой темы. С одной стороны, возобладание в современной России белой идеи — идеи сильной власти и самодержавия, частной собственности, православия. В каком-то смысле идеологически Владимир Путин и его окружение близки к белым. С другой стороны, предметом гордости является победа в Великой Отечественной войне, полет Гагарина, индустриализация. Все это было осуществлено под красным флагом. Поэтому выбор трудный для нашего руководства.

— Власть будет дальше замалчивать, или все-таки они соберутся с мыслями и какую-то отписку выдадут в информационное пространство?

— Я думаю, они просто не успеют никакой внятной позиции сформулировать. Юбилей уже будет через несколько дней. Никаких шумных и крупных мероприятий по этому поводу не планируется. Может быть, какое-то отношение будет сформулировано к лету следующего года, когда будет 100 лет со дня казни царской семьи. При этом в самом обществе, в организациях, независимых от государства и прямо ему не подчиняющихся, конечно, обсуждают Революцию 1917 года. Мне нравится, что так происходит: когда нет установки, спущенной сверху, даже те, кто в иной ситуации боялся бы высказывать свое мнение по поводу юбилея, могут свободно это сделать.

— Николай и его семья были канонизированы как страстотерпцы, погибшие мученической смертью. Сейчас последнего царя представляют практически прижизненным святым и стараются обелить его имя или хотя бы не дать его запятнать. Как вам кажется, почему?

— Люди имеют право на свое видение фигуры императора, пусть они при нем и не жили. Как и в отношении Петра I, и причисления к лику святых Александра Невского, да даже в отношении Пушкина. Нет в этом сакрализации. И по поводу главных действующих лиц истории любой страны у каждого человека есть собственное мнение. Что касается Николая, в России идеология теснейшим образом сплетается с идеологией Православной церкви, очень правой монархической идеологией. С точки зрения православия, правильной была монархия, где церковь не была отделена от государства, а служила идеологической машиной. Поэтому вполне естественно, такое отношение передается и депутатам, в частности фракции «Единая Россия». И, что еще удивительнее, оппозиционной фракции КПРФ. Они считают, что всякая критика действий последнего российского иператора и даже его отца Александра III — это если не прямое преступление, то по крайней мере, происки врагов России. По их мнению, при монархии было хорошо — православие преподавалось в школах, Россия была для русских. И поэтому они не хотят, чтобы Николая II ругали.

— Смелые фантазии, но рискну спросить: возврат к монархии в каком-либо виде сегодня для России возможен?

— Текущий политический строй в России — это практически конституционная монархия. У нас есть «царь», Православная церковь. Есть, в отличие от социализма, официальные богатые, официальные бедные, эксплуатация человека человеком. Я не вижу большой разницы между тем, что было до 1917 года, и тем, что происходит в России сейчас. Есть выраженное социальное расслоение и монополизация собственности олигархической группой, прямо связанной с «монархом». Есть наследуемость собственности и, важный признак монархического строя, наследуемость власти. Здесь, как мне кажется, дела идут на поправку: дети «нового дворянства» скорее всего унаследуют богатство и звания своих отцов. Даже одним из оппозиционных лидеров сегодня является дочь бывшего начальника президента.

— Вы употребили термин «новое дворянство». Есть расхожее выражение, что в России нет высшего света, есть полусвет. Получается, этот полусвет и есть наше новое дворянство?

— А ближайшее окружение Николая II тоже не было сплошь аристократическим и изысканным. Да они не знали и не читали Чехова, Блока! Это были военные люди, силовики в сегодняшней терминологии.

— Есть ли интерес к истории сегодня у русскоговорящей публики, к российской социальной истории в частности?

— Да, общий интерес к истории у публики возрастает. И не только к социальной истории, но и к политической, культурной, к антропологии. Людям все интересно: как раньше одевались, каковы были взаимоотношения между полами, какова была театральная жизнь.

— Как обстоит ситуация с научно-популярными изданиями по этой теме на русском языке?

— Сейчас с этим все хорошо. Выходит журнал «Дилетант», который издает «Эхо Москвы», постоянно появляются новые книги для широкого читателя вроде «Истории повседневности», «Жизни замечательных людей», есть прекрасный популяризатор истории России XVII века Евгений Анисимов. Важную роль в этом играют так называемые исторические романы, например, нижегородского автора Николая Свечина. Безусловно, большую положительную роль сыграл Борис Акунин.

— Помимо лекций, в чем сегодня  заключается ваша просветительская деятельность? 

— Я собираюсь написать и издать еще несколько книг. Сейчас пишу книгу о крестьянах-отходниках в Петербурге конца XIX — начала XX столетия — по преимуществу о крестьянах Ярославской губернии. У меня лежит большое количество материала по культурной истории и социальной антропологии города Ленинграда с 50-х по 80-е годы — полумемуарная полусоциологическая книга. Время от времени я переиздаю старые книги, в этом году вышло третье издание «Ленинграда Довлатова», в следующем году выйдет четвертое.

— Каковы ваши ожидания по поводу предстоящей лекции в Лондоне?

— Я готов к любой реакции, готов к дискуссии по теме и с удовольствием проведу эту лекцию, так что приглашаю всех желающих.

Беседовала Мария Акопова

Фото Наталия Тарасова

Лекция пройдет 8 ноября в 19:30 в клубе «Открытая Россия», 16 Hanover square, W1S 1HT

Билеты: £25 (arbuzz-lectures.co.uk)

Лев Лурье также даст лекцию в Берлине на тему «1917 год — 100 лет спустя». Это совместный проект UMlautSpace Berlin и Arbuzz Lecturess London.