Home sweet home

При словосочетании «английский дом» воображение неизбежно рисует кирпичный викторианский особняк с постриженными газонами и роялем в гостиной, дорогой старинной мебелью, камином, серебряными канделябрами и прочей атрибутикой имперской эпохи. Но даже если отойти от идеи богатого поместья, то, кажется, даже дом простого учителя или юриста должен быть солидный, статусный и благородный в своей простоте.
Оно, наверное, так и было много лет назад, но современное поколение англичан становится все менее статусным и представительным. И хотя чудаки и эксцентрики существовали среди англичан всегда, последнее десятилетие кажется, что великие первопроходцы и колонизаторы становятся все более воздушными созданиями, которым чужды земные интересы и потребности. Они все больше озадачены проблемами глобального потепления, наступлением информационной эры и деятельностью благотворительных фондов. Идеологи и трубадуры эпохи Водолея. Идеи, технологии и фонды становятся важнее денег, акций и металлов.

Моя подруга десять лет назад пришла работать гувернанткой в семью. Не нянькой, не уборщицей, а именно гувернанткой — заниматься с детьми языками и помогать с выполнением домашней работы. Уже тогда ее расценки были 10 фунтов в час, и, увидев убогое жилище своих новых хозяев, она усомнилась, что они могут себе позволить ее услуги. Мало того, что дом представлял собой склад старой мебели всех цветов и мастей, так там еще все скрипело, отваливалось и отклеивалось, а старые открытки, газеты, фотографии, журналы и книги покрывали собой все поверхности. Тем не менее, в дом еженедельно приходила уборщица и проводила влажную уборку. Мне было очень любопытно понять, как она определяет свой фронт работ, с чего начинает и чем заканчивает, потому что убирать весь этот хлам некуда, а найти живое место для уборки — просто непосильная задача.
Между тем, хозяева дома оказались совсем небедные люди, жена работала над программами для телевидения, муж был одним из директоров компании по поставке сыров, а дети учились в частных школах и занимались живописью и балетом. Их викторианский дом, расположенный во второй зоне Лондона, оценивается в добрых 600-700 тысяч фунтов. Но ничего в доме, указывающего на их социальный статус и достаток, не наблюдается. Что не мешает им быть образованными и приятными людьми, хорошо ладить друг с другом и детьми и активно участвовать в общественной жизни. Подруга с ними подружилась и даже, когда перестала работать гувернанткой, неделями жила в доме в отсутствие хозяев, присматривая за их котами. Однажды когда хозяева уехали в отпуск на целый месяц, она заскучала в компании котов и решила устроить в саду барбекю, пригласив несколько русских друзей в гости.

Экскурсия по дому оставила на нас неизгладимое впечатление. На кухне не нашлось ни одной парной тарелки или вилки, а все стулья были разных форм и размеров. Кастрюли с отколовшейся эмалью, очевидно, были в употреблении не один десяток лет, а телефон с пожелтевшим пластиковым диском явно перешел по наследству. Рядом с двухметровой картиной, изображающей пальто, висели рекламные постеры и просроченные календари, книжные полки были уставлены фотографиями и безделушками из путешествий, на одной стене размещалась коллекция вееров, а на другой пожелтевшая газета в рамке. Двери неплотно прилегали к косякам, а на стулья было страшно садиться. Завершающим аккордом послужила приставная лестница на чердак, где располагался рабочий кабинет хозяина.
Мы веселились от души и не уставали отпускать ехидные замечания по поводу состояния дома и вкуса англичан. Потом мне стало стыдно перед англичанином-мужем, который безропотно сносил все эти насмешки, и я извинилась за наши претензии.
— Я не обижаюсь, — просто ответил муж. — Вы ничего не понимаете в стиле этого дома. У этого дома есть свой характер и шарм, он напоминает мне дом моей бабушки.
— Послушай, у дома однозначно есть характер, но мне он больше напоминает старую дачу, куда свезли всякий хлам, потому что хранить это в городской квартире неловко, а на даче еще можно попользоваться. Неужели люди их статуса и достатка не могут сделать основательный ремонт, заказать новую мебель и купить вилки и ложки одного стиля? Когда русские люди переходят на новый уровень доходов, они сразу начинают приобретать вещи, соответствующие их новому статусу, они выкидывают старые диваны и неработающие электроприборы и покупают новые. Ставят новые окна и двери, перестилают полы, меняют сантехнику и кафель на кухне.
— Вы ничего не понимаете, — упрямо повторил муж. — Новая мебель и евроремонт — это не показатель статуса и достатка. Зачем вообще показывать свой статус и достаток? Хозяева этого дома вполне уверены в своем статусе и зарабатывают свои деньги не для того, чтобы впечатлить знакомых, вполне возможно, они просто любят свою работу и потому достигли в ней определенных высот.
Я немного обиделась за упрек в задержке развития, но решила до конца выразить свою позицию.
— Я понимаю, что новая красивая мебель и посуда может быть не приоритетна для хозяев дома, но как ты объяснишь все эти покрашенные на двадцать пять раз двери, этот сервант с отсутствующим стеклом, эту пластиковую ручку на двери, которая болтается на соплях. Этот розовый стул, который разваливается на глазах и чашку с отбитой ручкой? Все эти вещи нужно прямиком отнести на свалку, они не функционируют, они неудобны и непрактичны в использовании.
— Все это мелочи, — муж посмотрел на меня, как на несмышленного ребенка. — Люди, живущие в этом доме, просто не обращают на это внимание. Они тратят свои деньги на более интересные вещи. На балетную школу для детей, на археологические раскопки в Египте, на сохранение тропических лесов Амазонии. Их не интересует чашка с отбитой ручкой, они ее просто не замечают. И они не потратят деньги на норковую шубу, они отдадут эти деньги в фонд защиты норок от истребления.
Подруга подтверждает, что хозяева недавно летали на два дня в Италию, чтобы отметить день рождения жены в каком-то навороченном ресторане, где бронируют места за полгода до ужина. Они потратили там безумные деньги, приобрели новый опыт и поделились с ним в кругу своих знакомых. Это то, что было им интересно. А новое стекло в серванте — это так прозаично, что даже не стоит усилий о нем думать. Зачем вставлять стекло, когда посуду можно брать из шкафа, не открывая дверцы?

Я помню, когда муж впервые попал в квартиру моих друзей, напичканную современной техникой, широкоформатными экранами, кожаными диванами и фарфоровыми сервизами, он спросил, кем работают мои друзья. Муж работал на стройке, жена в магазине. Я подчеркнула, что их доходы гораздо ниже его, но они позволяют себе более высокий уровень жизни. Он пожал плечами, а потом добавил: «все это атрибутика рабочего класса. Средний класс не вкладывает деньги в телевизоры и меха. Что касается, высшего класса, то они свою мебель и посуду наследуют, поэтому чем старее они выглядят, тем дороже их стоимость». В этот момент я поняла, что обставить свой дом новой мебелью «под старину» мне не позволят. А держать в своем доме антикварную рухлядь я не хочу.
Разумеется, в доме были и новые вещи, которые совершенно потерялись в этом хаосе. Подруга указала на диван, обтянутый коровьей шкурой. Она сказала, что хозяйка дома впервые увидела этот диван на сцене театра, и когда сезон закончился, она приобрела его на распродаже театрального реквизита. Очень гордится своей удачной покупкой. Несмотря на негуманное обращение с коровой, чью шкуру пустили на диван. «Ее бы все равно убили на мясо или по старости», — машет она рукой. Сама, однако, мяса не ест из сочувствия к животным.

Алена Луговская