Здравый смысл или феномен стеснительности тори?
15/05/2015 00:18

Здравый смысл или феномен стеснительности тори?

Почему заторопилась Саманта? То ли сплетня, то ли быль, но в «Вестминстерской деревне» говорят, что еще за несколько дней до выборов жена премьер-министра Кэмерона, Саманта, начала собирать чемоданы и складывать в коробки детские игрушки. Видимо, как и все умудренные опытом британские политические аналитики, она поверила, что шансов на победу у ее мужа нет.

Опросы изо дня в день показывали одну и ту же монотонную картину: тори и лейбористы идут голова в голову.  Эксперты полагали, что при таком раскладе консерваторы, по-видимому, получат в Палате общин на несколько мест больше, чем  их главные конкуренты, лейбористы, этого, скорее всего, будет недостаточно, чтобы обеспечить большинство. И тут либеральные демократы им вряд ли помогут, поскольку в отличие от очень успешного для них 2010 года, принесшего им целых 57  депутатских мандатов, теперь могут рассчитывать только на 25–30. Так что, перепробовав все возможные комбинации, Кэмерон будет вынужден уступить право формирования правительства лидеру лейбористов.

В этом случае дело пойдет веселее, потому что мест, заработанных шотландской национальной партией SNP, с лихвой хватит, чтобы покрыть недостаток лейбористов. И хотя во время предвыборной кампании Милибэнд клялся и божился, что никаких соглашений с Николой Стурджеон заключать не намерен, но в конце концов они сумеют договориться между собой и найдут формулу, при которой голоса националистов с севера позволят лейбористам без проблем управлять Соединенным Королевством.

Этот прогноз, повторенный с относительно небольшими отклонениями всеми без исключения опросными организациями, казался настолько надежным и достоверным, что тех, кто выражал в нем хоть малейшие сомнения, немедленно поднимали на смех. Осторожные надежды Кэмерона на то, что тори все-таки способны добиться на выборах большинства, буквально тонули в хоре несогласных.

В этой ситуации вполне можно понять хозяйку дома, которая начинает загодя собирать семейные пожитки, чтобы не оставлять все на последнюю минуту. Возможно, есть доля правды и в том, что кое-кто из депутатов-консерваторов начал потихоньку присматриваться к вариантам будущего трудоустройства.

И когда 7 мая после закрытия избирательных участков объявили результаты экзит-полов, на телеэкранах было отчетливо видно, как вытянулись от удивления лица политических экспертов и капитанов британской «опросной индустрии».

Что же такое произошло? Как могли уважаемые и авторитетные компании, использующие самые современные методы сбора и анализа информации, так грубо и так катастрофически ошибиться? Ведь речь идет не о каких-то мелочах, которыми можно пренебречь, не о единичных несоответствиях. Прогноз числа мандатов, которые достанутся в итоге членам партии тори, отличался от фактической цифры на 50 штук!

На следующий день после выборов известный в мире специалист и президент опросной компании YouGov Питер Келлнер объяснил ошибки так: «Причина в том, что во время опросов люди говорили одно, а при голосовании поступали иначе». Я знаю Питера Келлнера и с доверием отношусь к  его оценкам, но в данном случае не могу согласиться. За консерваторов проголосовали 11,3 млн избирателей, а за лейбористов — 9,3 млн. Разница составляет 2 млн голосов. То есть если верить Келлнеру, то получается, что почти 18 процентов опрошенных  умышленно врали. Возможно ли такое? Или, как шутя сказал мне один из лейбористских боссов, «не иначе как карандаши в кабинах для избирателей были пропитаны специальным составом в пользу тори: люди брали их в руки и вместо лейбористов голосовали за консерваторов».

Шутки шутками, но некоторые комментаторы отнеслись к объяснению президента YouGov вполне серьезно. «В определенной среде левацкие настроения настолько сильны и так доминируют в общественном мнении, что мелкие буржуа и представители среднего класса элементарно стесняются раскрывать тайну своего голосования».

Оказывается, в природе и правда существует коэффициент ФСТ «феномена стеснительных тори». Более того, он даже эмпирически вычислен и равняется приблизительно 5,5 пункта. Иными словами, при оценке опросов общественного мнения имеет смысл прибавлять Консервативной партии эти самые пункты. Впервые этот коэфициент проявился в 1992 году, когда Джон Мейджор вопреки всем ожиданиям обошел лейбориста Нила Киннока и сформировал однопартийное правительство.

Учитывали ли опросники этот коэффициент на сей раз, неизвестно. Они сегодня вообще не очень словоохотливы. Обещали объединенными усилиями провести тщательное расследование случившегося и доложить стране о причинах своих ошибок. Будем надеяться, разберутся, где собака зарыта.

 

Неудачный уход «влево»

9 мая три главных участника прошедших выборов пришли к Сенотафу, чтобы почтить память британцев, погибших во Второй мировой войне. Впервые с момента оглашения результатов голосования они стояли рядом, плечом к плечу. Дэвид Кэмерон, Ник Клегг, Эд Милибэнд. После двух бессонных ночей на их лицах не было ни энергии, ни страсти, ни вызова. Ничего, кроме усталой умиротворенности. Битва окончена, орудия замолчали, войска разведены… Один генерал, сам того не ожидая, легко взял крепость под названием Даунинг-стрит. Двое других потерпели самые тяжелые поражения в своей карьере. Пять последних лет они постоянно находились в самом центре политической жизни Соединенного Королевства. Теперь «генерал» Дэвид будет вариться в этом котле с другими, новыми противниками, а Нику и Эду придется снять «генеральские мундиры» и придумать себе новые роли и занятия.

Битва окончена, но вопросы остаются. Почему люди выбрали тори? Куда подевалась поддержка лейбористов? На какой подводный риф налетела лодка либдемов? Вопросы непростые. От правильных и конкретных ответов зависит будущее британской политики, а по сути — и наше с вами.

Уходя с поста лидера партии, Эд Милибэнд произнес довольно трогательную речь, взяв на себя всю ответственность за поражение лейбористов. Это было достойно и по-мужски. Но при этом не проронил ни слова о причинах случившейся катастрофы. Интересно, что почти все претенденты на его кресло, судя по их заявлениям, тоже не представляют, как вырулить к победе.

Между тем совершенно очевидно, что лейбористам нужны кардинальные, программные перемены. Таково мнение ветерана партии, многолетнего депутата парламента Фрэнка Филда.

Прежде всего, говорит Филд, большинство британцев не решилось доверить Милибэнду судьбу страны, а Эду Боллзу — национальные финансы.

Другая ошибка — отказ Милибэнда от «нового лейборизма» Тони Блэра и поворот влево. Начав избирательную кампанию с левых позиций, лейбористы, боясь потерять голоса тех, кто может соблазниться популистскими посулами SNP, UKIP и зеленых, все дальше сворачивали влево.

Добровольно покинув центральное поле британской политики, лейбористы полностью уступили его тори. А что такое центр — это средний класс, это малый бизнес, это не те, кто хочет, чтобы государство их содержало, а те, кто не хочет, чтобы государство им мешало.

Еще одна важная проблема: лейбористы не сумели предложить ничего такого, что бы помогло улучшению ситуации в экономике. Курс, проводимый в этой сфере коалиционным правительством во главе с консерваторами, оказался исключительно эффективным.

Наконец, поставив во главу угла своей программы вопрос улучшения медицинского обслуживания (NHS), лейбористы не придумали ничего лучше, чем добавить денег на ее содержание.

Плюс ко всему, нынешние выборы принципиально изменили позицию Лейбористской партии в Соединенном Королевстве. Будучи наголову разбитыми националистами в Шотландии и потеряв там все свои депутатские мандаты, кроме одного, лейбористы к своему собственному удивлению вдруг превратились из федеральной партии в английскую. А в Англии, как известно, консерваторы всегда чувствовали себя увереннее.

Положение лейбористов осложняется и тем, что на английской политической поляне становится все теснее. Нового лидера партии должно серьезно тревожить то обстоятельство, что за последние 5 лет поддержка UKIP и зеленых стремительно растет. За партию независимости (UKIP) на этот раз проголосовали почти 4 млн избирателей. Это 12,6% от общего количества голосов. А если сравнивать с лейбористами, то около 42% от числа голосов, полученных ими. И если бы места в Палате общин распределялись не по мажоритарному принципу, как сейчас, а в соответствии с числом заработанных партиями голосов, то у UKIP был бы не один депутатский мандат, а 20. То есть, если тенденция роста поддержки UKIP продолжится, эта партия может скоро составить реальную конкуренцию  лейбористам.

В конце марта публицист Нельсон Фрейзер в статье, опубликованной в «Телеграфе», искренне удивлялся тому, почему тори, контролировавшие коалицию с либдемами, не получают всеобщей поддержки со стороны избирателей. Как могут люди не замечать и не ценить многочисленные положительные сдвиги, достигнутые за пять прошедших лет? Недооценку успехов правительства британцами Фрейзер отнес тогда к неспособности пиарщиков Кэмерона толком разъяснить населению масштаб тех весомых побед, которые обеспечили тори. Одна надежда на здравый смысл британских избирателей, пришел к выводу автор.

Действительно, в речах премьера и его соратников не было словесных перлов, запоминающихся сравнений и ярких образов. Из выступления в выступление Кэмерон повторял как мантру: у консерваторов есть план, по которому мы действовали все предыдущие годы и который показал свою корректность; позвольте нам довести этот план до конца.

Говорят, что этот тезис придумал и выделил в качестве главного австралийский эксперт по проведению избирательных кампаний, специально нанятый Кэмероном на этот раз. Кажется, сработал.

Комментарии
Пока нет комментариев
Возникли вопросы?
Напишите нам в редакцию
Angliya в Instagram
© Angliya 2024