Нежелательная «грамматика» из Древнего Рима

На днях министр образования Британии Никки Морган дала разрешение пристроить к жен­ской средней школе Weald of Kent в городе Тонбридже но­вый корпус на 450 учениц. Правда, пристройка не совсем обычная, поскольку хотя и бу­дет находиться в том же графстве, но в другом городе Се­ве­нокс, расположенном аж в 10 милях от основного учебного комплекса. Впрочем, не было бы никакого скандала, если бы в названии школы не фигурировало безобидное на первый взгляд слово grammar (грамматическая).

Истоки названия уходят в Древний Рим, где в таких школах детей патрициев и всадников учили грамоте — латинской грамматике, римской литера­туре и греческому языку. На Бри­танских островах, которые, как известно, тоже были частью Римской империи, наз­вание это сохранилось по сей день. В средние века им обозначали тип школ, которые, как пишут в эн­циклопедиях, сосредоточивались на преподавании античных языков и литературы для детей английской аристократии.

Потом, когда подростки из знатных семей пошли в воз­никшие еще в XV–XVII вв. до­рогие и престижные частные школы, почему-то именуемые «публичными» (Итон, Харроу и т. п.), бесплатные «грамматические» стали прибежищем детей набирающего силу среднего класса. Здесь им давали традиционную академическую подготовку и ориентировали выпускников к поступлению на государственную службу.

В ХХ веке зачисление в грам­матическую школу проводилось по результатам сдачи экзамена за курс начальной школы, которую учащиеся за­канчивали в одиннадцать лет (так называемый «экзамен 11+»). А для детей рабочего класса существовали средние школы с менее жесткими требованиями к знаниям по основным академическим дисциплинам. Эти школы за­канчивали в шестнадцать лет, получив лишь обязательный минимум знаний.

Но в 1960-х годах находившиеся тогда у власти лейбористы провозгласили своей задачей покончить с отборочными экзаменами по окончании начальной школы. Они полагали, что отбор ос­ложняет детям из бедных се­мей доступ к добротным знаниям, а либералы настаивали, что без солидного образования трудовые резервы страны проиграют в конкурентной борьбе иностранным специалистам, и это нанесет урон британской экономике. Фактически по этому поводу последние полвека идет «пе­ретягивание каната» между лейбористскими и консервативными правительствами.

В конце концов в 1998 году правительство Тони Блэра приняло закон, отменивший принцип отбора при приеме детей в среднюю школу.

В 1945 году граматические составляли 38% всех школ в Англии и Уэльсе. Сегодня их количество ограничено 164, что едва доходит до 5%. А новые граматические школы не открывались с конца 50-х годов прошлого века. Тем не менее, сейчас в «грамматиче­ских» учится почти 150 ты­сяч детей и их шансы на поступление в университет заметно выше, чем у осталь­ных. Не повезло тем полити­кам, которые по­лагали, что они на корню уничтожат грамматические школы. Да­же в усеченном состоянии «грамматические» живы и, как показал недавний опрос, пользуются большой популярностью. Больше половины населения Англии и Уэльса (51%) хочет увеличения чис­ла этих школ, 38% считают их полезными и только 10% респондентов оценили их негативно.

Получается, что за «грамматические» проголосовало в три раза больше опрошенных, чем число избирателей, поддержавших на выборах консерваторов. Да что там, это чуть ли не в 2 раза больше, чем суммарный результат двух главных партий на всеобщих выборах.

Иными словами, принимая разрешающее решение, ми­нистр Морган опиралась и на популярность «грамматиче­ских» в английском общест­ве, и на политическую под­держку своих коллег, сос­тав­ляющих большинство в Па­лате общин. Кстати, активным поборником открытия такой школы в Севенокс яв­ляется и депутат парламента от этого избирательного ок­ру­га Майкл Фаллон, зани­мающий пост министра обо­роны Великобритании. Дру­гой сторонник расширения имеющихся «грамматических» — премьер-министр Дэвид Кэмерон.

Но противники этой идеи, изо всех сил отстаивающие «общие» средние школы (Comprehensive Schools), не согласны. Они убеждены: да­же если допустить, что «грам­матические» дают лучшее образование, чем другие школы, общество все равно оказывается в проигрыше. Ведь тех, кто получил более качественные знания, во мно­го раз меньше тех, кто в ре­зультате отбора его ли­шил­ся. И все это за счет на­логоплательщиков.

Поэтому они собираются оспаривать решение минист­ра в суде. Их главный аргумент прост и не имеет никакого отношения к образованию. Они намерены доказать, что строительство «школы-дочки» в 16 км от «школы-мамы» никак нельзя считать расширением Wealden Kent. «Здравый смысл диктует, что это никакая не „прист­ройка“, а самая обыкновен­ная новая школа», — заявила Мелисса Бенн, председатель ассоциации «Comprehensive Future».

Юристы не берутся пред­сказывать исход предстоя­щей тяжбы, считая, что шан­сы сторон примерно равны. Хотя, честно говоря, будет жаль, если социалисты ХХI века все-таки оборвут одну из важных нитей, тянущуюся к нам от древних римлян.

Зураб Налбандян