«Мелодию к песне “Снег идет” сочинили, напившись портвейна, когда провожали друга на ПМЖ в Англию»
07/03/2017 20:39

«Мелодию к песне „Снег идет“ сочинили, напившись портвейна, когда провожали друга на ПМЖ в Англию»

Совсем скоро, 23 марта, впервые в Лондоне в полном составе выступит «Несчастный случай» с программой «Я офигеваю, мама!» Накануне концерта, организованного Bird& Carrot, мы поговорили с Алексеем Кортневым.

— Алексей, вы учились в английской спецшколе в Москве. Чай, королева и зеленые газончики, наверное, не дают вам спать? 

— Когда мы в первый раз со студенческим театром МГУ прилетели через Лондон на Fringe Festival в Эдинбург, то смотрели в окно самолета на посадке и понимали, что знаем практически все: очертания соборов, башен. Все в детства вколачивалось в головы и топик City of London был вызубрен наизусть. Не скажу, что Англия мне понятна, наоборот, она весьма непонятна для взрослого человека, но мне она близка.

— Лондон из учебника и Лондон настоящий совпали? 

— Я с Лондоном настоящим познакомился спустя два десятилетия после того, как закончил школу, поэтому очевидно, что он выглядел иначе. На моих глазах буквально закрылся знаменитый великий музыкальный магазин Zavvi на Piccadilly Circus. Мы ходили туда, как в Мекку, слушать пластинки.

— Вы придумывали слоганы для рекламы «Пепси» и прочих компаний. Как это было? 

— Не придумывал, а переводил и адаптировал. Еще до развала группы Spice Girls мы разработали международную кампанию «Пепси меняет цвет»: «перчинки» выступили в Москве на Васильевском спуске, мы позвали Синди Кроуфорд, а наши доблестные космонавты прицепили огромную банку пепси к международной космической станции «Мир». Мы объявили, что пепси меняет цвет на радикальный синий. Но новые синие банки не завезли в Россию. Только спустя несколько месяцев в стране появился отрекламированный за миллионы долларов товар. Таких случаев было очень много, потому что это дикое поле, по которому скачут совершенно непонятные животные, воодушевленные тем, что можно заработать.

— Придумаете по старой памяти лозунг для концерта в Лондоне? 

— Нет. Я этим занимаюсь профессионально и с кондачка ничего не придумываю. Возьмем за лозунг название концерта «Я офигеваю, мама».

— По поводу офигевания: на этой неделе в Лондоне выступали легенды русской поп-музыки, включая Киркорова, Газманова и Орбакайте. Были блестки, акробатки и все то, о чем вы с Камилем Лариным шутите во время юбилейного концерта «Два по 50». Только золотого трона не хватало! 

— Наш концерт тоже будет смешной, но он будет в клубе Under The Bridge. Там на сцену трон не выволочишь. К тому же тронов в Англии достаточно своих, поэтому ехать в Лондон с троном — это как в Тулу с самоваром.

— Считаете себя патриотом? 

— Конечно. Очень переживаю за родину, расстраиваюсь, когда происходят гадости, неприятности, провалы во внутренней и внешней политике и жизни. Я люблю свою родину, но я не делаю вид, что это величайшее государство, которому все должны смотреть в рот и руки целовать.

— Как у Гоголя: «Летит мимо все, что ни есть на земли, и, косясь, постораниваются и дают ей дорогу другие народы и государства»… 

— Да, да, и все нам завидуют! Меня очень больно ранит то, что образ России в мировом информационном пространстве довольно негативен. Но как в разводе — всегда виноваты обе стороны, так и тут: с обеих сторон были сделаны шаги, которые привели к конфронтации. Я же привык себя ощущать гражданином, если не мира, то хотя бы Европы, которую почти всю исколесил. Мне неприятно чувствовать себя Парией. Но воздевать к небу руки из-за этого я тоже не буду. Своей задачей я вижу работать на то, чтобы опять помириться. Хотя сейчас, после присоединения Крыма и других наших подвигов, энтузиазм и патриотизм возрос чрезвычайно. Очень правильную песню написал Юлий Черсанович Ким — «Опять нас стало мало», имея в виду оппозицию. Протестное движение совершенно захлебнулось. Когда твоя страна находится в состоянии войны, в том числе информационной, наши голоса как-то подзахлебнулись и стали практически неразличимы.

— Голоса захлебываются, а вы все поете песни о политике и проблемах. Зачем? От артистов люди все равно ждут поэзии…

— Иначе не могу — пишу и пою о том, что волнует. И пускай нас будут помнить по «Генералам песчаных карьеров», мне совершенно не жалко. Ведь то, что сейчас является остросоциальным, гротескным, ярким, актуальным, со временем перемещается в область лирики, если песня написана хорошо. Прекрасная красивая песня It is another day in paradise Фила Коллинза. Разве мы задумываемся, что это песня о нищих в Нью-Йорке? «Шла Саша по шоссе» и «Я офигеваю, мама» вполне могут остаться и как лирические песни.

— Давайте назад на родину. Когда вы в последний раз были в ночном ларьке?

— Не помню. Но расскажу историю. В 90-е у меня была знакомая, которая работала продавщицей в ларьке на Большой Бронной напротив кафе «Аист». В кафе делили награбленное главные мафиози города. Каждый вечер со стволом подмышкой они, будучи в состоянии возбуждения и агрессии, бегали в ларек за добавкой алкоголя, потому что в «Аисте» было дорого. Давольно часто стреляли через стекло. Ее сменщицу застрелили. На что хозяева лишь сказали: «Что ты, милая, беспокоишься? Здесь продавцы раз в неделю гибнут». Профессия «продавец ларька» на Большой Бронной была опаснее летчика-испытателя.

— Как вы пишете песни? 

— Чрезвычайно по-разному. Песня «Сел и поехал» мне приснилась. «Я офигеваю, мама» писал почти три года. Придумав этот рефрен, три года мучительно не мог присочинить куплеты, хотя понимал, что надо. Для песни «Уголочек неба» мы с Серегой Чекрыжовым придумали мелодию и первый куплет, через года два я придумал второй. Мелодию к песне «Снег идет» сочинили, напившись портвейна, когда провожали друга на ПМЖ в Англию. Более красивую не придумывали никогда после этого. «Песня о Москве» написана в качестве рекламной по заказу журнала «Столица». «Бэтмен» написана по политическому заказу Союза правых сил, который возглавлял Кириенко, и эта песня посвящалась ему. «Патриот» была написана для шоу «Салтыков-Щедрин» на НТВ.

— За что вы бы сами себя запомнили? 

— За песни «Аркадий», «Уголочек неба», «Снег идет», «Песня о Москве», «Шла Саша по шоссе», «Слезы мужчин». Меня радует, что в этот перечень входят песни, написанные как 25 лет назад, так и пять и три года назад.

— Ваш идеальный зритель — какой он? 

— К нам, как правило, только такие и приходят. Это люди, которые знают наши песни, но не все. Желательно, чтобы их ожидали какие-то сюрпризы. Это вдумчивые, остроумные люди, которые легко смеются и легко задумываются.

— Чем этот концерт будет отличаться от того, что недавно уже было в Лондоне? 

— Будем выступать в полном составе, в полный рост, со всеми аранжировками, хорами. Новые песни споем. Будет наполовину «танцевалка» и наполовину «размышлялка».

— На концерте в Лондоне будете петь «по требованию»? Земфира, например, отказалась петь «Небо Лондона». 

— Конечно, будем. Если только это не совсем вычурные просьбы из серии: «Помните на концерте 1987 года…». Иногда люди явно упражняются в знании раритетов и экзотов из нашего творчества, но никто ни в зале, ни на сцене не помнит этих песен.

— И последнее: счастье есть? 

— Пребывать долго в состоянии счастья могут или просветленные или затемненные, люди невеликого ума, хотя, может быть, великой души. Поскольку я стараюсь работать этим органом, — умом, — то говорить о долгосрочном счастье не приходится. К тому же счастливые люди неинтересны, они ничего не продуцируют. Лучшее искусство создается о надломе и его преодолении. А счастье — это такие редкие мгновения, когда дочь строит рожицы.

БИЛЕТЫ: https://www.eventbrite.co.uk/e/23-tickets-31576039785

Беседовала Кристина Москаленко

Фото предоставлены организаторами концерта

Комментарии
Пока нет комментариев
Возникли вопросы?
Напишите нам в редакцию
Angliya в Instagram
© Angliya 2024