Три книги, в которых смешалось прошлое и будущее, — роман-предчувствие бывшей войны, отчаянная фантасмагория и гипотеза о развитии цивилизации
Дмитрий Быков. «Июнь»
Представьте себя в картинной галерее с портретами конца 19-го, скажем, века — дворяне, композиторы, меценаты, народовольцы, крестьяне, студенты. У русских передвижников много таких портретов. Вы смотрите на них, хорошо представляя их будущую судьбу в стране, где скоро произойдут революция и гражданская война. Страшную судьбу, которая навсегда изменит это выражение глаз, эти просветленные, умные лица, а еще скорее, люди на портретах не выживут в катастрофе. И это знание в корне меняет то, как их видит сегодняшний зритель.
Дмитрий Быков написал роман о предчувствии войны. «Июнь» — это триптих, три сюжета, объединенные одним архетипическим персонажем — шофером-ангелом Леней. В остальном три истории никак не связаны друг с другом. В первой студент литературного института Миша Гвирцман страдает одновременно от двух любовей — к идеальной девушке-мечте и девушке гулящей. По доносу последней его исключают из института — хорошо что не из комсомола, последствия были бы хуже. Он устраивается санитаром в больницу и продолжает рефлексировать о своих поэтических способностях, судьбе изгнанника из литературных кущ и прочих обстоятельствах. Второй сюжет посвящен журналисту Борису Гордону, тоже запутавшемуся в отношениях между женой и любовницей. В стороне от перипетий страсти его тайные разговоры с сотрудником гэбухи и уже прочно нависшая черная туча повальных арестов (здесь литературовед Быков прозрачно использует возвращение в Россию семьи Марины Цветаевой и ее дочери Ариадны, давшей показания на отца Сергея Эфрона и получившей срок). Третий сюжет об одержимом литераторе Крастышевском, положившем жизнь на некий словесный алгоритм, способный менять поведение людей. Он пишет отчеты «на самый верх» и закладывает в тексты свой магический заговор то против войны, то за.
Будет война, не будет войны — центр всех разговоров и переживаний. Роман Быкова о неизбежности — тем более, что мы знаем, что будет дальше, какой молох перемелет судьбы героев. Не дай Бог повторить.
Виктор Пелевин. »iPhuk 10»
Если бы «Англия» не платила авторам гонорары, я бы, наверное, не стала читать новый роман Виктора Пелевина. А так нашла себе оправдание — читаю «за деньги». Плюс видные литературные обозреватели стали называть «iPhuk 10» лучшим романом писателя.
В основе сюжета взаимоотношения полицейского алгоритма Порфирия Петровича — он подрабатывает написанием полицейских романов. Подробное описание с ним происходящего, собственно, и есть текст пелевинского романа, написанного от лица этого самого Порфирия. Виртуального имитатора полицейского чина в образе «золотого века России» — усы, бакенбарды, зачес на лысине, жандармский мундир и портрет государя на стене — наняла для частного расследования Маруха Чо. Расследование — сюжетный ход по методу «тайна в тайне» — заключалось не в раскрытии, а в сокрытии следов. Мара (Маруха) Чо высококлассный программист и искусствовед, занимается подделками произведений искусства конца 20-го — начала 21-го века, использовала Порфирия в своих корыстных целях. Следить за развитием сюжета в «iPhuk 10» приходится через многослойные рассуждения о природе современного искусства, его назначении и цене. Пелевин доводит инсталляции и перформансы до полного абсурда, подробно объясняя, что несусветную цену им назначает сговор некой околокультурной мафии, состоящей из критиков, кураторов и продюсеров. Богоборческие мотивы о возможностях искусственного интеллекта, коим является Порфирий Петрович, о его саморазвитии и метаморфозах, наверное, тоже интересно — но тут уже, скорее, поклонникам писателя, ведь он говорит на фоне как минимум кинематографического бэкграунда этой темы.
Классик постмодернизма Виктор Пелевин изящно издевается над страхами современного общества. Его человеческие герои, например, не занимаются сексом — свирепый вирус приводит к генетическим мутациям, — все потребности удовлетворяет айфак, а неодушевленные алгоритмы мгновенно черпают все, включая поведенческие модели и реакции, из сети. Будущее по законам жанра пелевинское, то есть фантастическое, однако окончательной небылицей не выглядит — и убер работает…
Юваль Ной Харари. »Sapiens. Краткая история человечества»
Эта книжка очевидный бестселлер в серии non-fiction. Ею зачитываются многие мои друзья и знакомые, и большинство из нас приходит к выводу, что было бы очень неплохо преподавать на ее основе курс у старшеклассников.
Израильский историк-медиевист Юваль Ной Харари просто и понятно пересказывает, казалось бы, всем и давно известные факты. Об эволюции и революциях — когнитивной, аграрной, последующих промышленных (сейчас, напоминаю, происходит четвертая промышленная), и еще — о будущем. Однако он так складывает и обдумывает прописные истины, что выглядят они совершенно иначе, чем мы привыкли их себе представлять. И надо сказать, делает это очень убедительно.
Например, Харари приходит к выводу, что каждая ступенька цивилизации приводила к улучшению условий жизни человека, но не делала счастливее отдельного индивидуума, скорее даже наоборот. Что царствующий в мире человек уничтожил многие виды животных, в то время как считается, что ископаемые гиганты погибли от природных катаклизмов вроде вулканических извержений и ледникового периода. То же самое случилось с одним из шести видов людей — неандертальцами, оказавшимися неспособными конкурировать с видом homo sapiens. В книге рассказывается о воображаемых корпорациях, религиозных догмах, деньгах, падших империях, несших цивилизации не разрушение, а прогрессивные перемены. Автор многое переворачивает с ног на голову, и прежде всего то, что считается привычными историческими и экономическими трактовками и законами.
Это очень интересная книжка. Прогноз на будущее человечества неутешительный, при этом ученый автор делает вывод о самых благоприятных исторических условиях, в которых живет человеческий мир в настоящее время. Правда, он оговаривается: эти условия в любой момент могут измениться.
_____________________________________________
Любовь Антонова, ведущая рубрики
