Раннее постсоветское
На выставке — поздние картины художницы: пупсы в вышиванках, детские модели машинок, мотороллеры, книги советского издательства из серии «Библиотека путешествий», мамины духи, конфеты «Красная шапочка», «стенка» с хрустальными вазами… все это вызывает умиленный вздох почти у всех рожденных в СССР. Но художница не стала относиться к своей ностальгии серьезно и истолковала ее в аспекте «нашего ответа консюмеризму Запада».
Елена Худякова[/caption]
«Англия» поговорила о выставке с куратором Джеймсом Берчем, который знал Елену. Выяснилось много неожиданного. Например то, что Елена работала с Пьером Карденом и Вивьен Вествуд, а Джеймс Берч (James Birch) не только привез в СССР первую выставку западного художника (Фрэнсиса Бэкона), но и вдохновил Елену нарисовать серию картин, которая висит на кухне Чарльза Саатчи.
«В 1983 году я открыл в Лондоне свою первую галерею James Birch Fine Art на Кингс Роуд, — начинает рассказывать Джеймс. — Она была размером с кухонный стол и специализировалась на британских сюрреалистах, таких как Джон Бантинг, Эйлин Агар, Конрой Мэддокс. Я собирался везти их работы в Нью-Йорк. В 1985 году на какой-то лондонской вечеринке я рассказал про свой план знакомому. А это было время, когда СССР только начинал открываться, мы совсем ничего не знали про эту страну и интерес ко всему советскому был огромный. Поэтому мой знакомый подкинул идею: „Зачем Нью-Йорк? Вези в Москву!“ Я поехал в Париж в Советскую секцию ЮНЕСКО, чтобы узнать, как это сделать. Там я и познакомился с Еленой Худяковой, которая делала в ЮНЕСКО архитектурные инсталляции. Она рассказала, как училась в МАРХИ, как в течение семи лет проходила архитектурный рисунок. Я был поражен уровнем ее образования и работами. Она посоветовала написать письмо в Союз художников СССР, где состояла. Я написал. Шесть месяцев — тишина. А это 1985 год, к власти пришел Горбачев, и ситуация в стране начала меняться. И вот приходит телеграмма, в которой меня приглашают в Москву. Но одним из условий поездки было то, чтобы я привез небольшую делегацию. Сам я ехать не мог, нужна была группа. Я взял Джонни Стюарта, эксперта по иконописи из Сотбис, который в 1976 году основал в Сотбис отделение русского искусства, и еще нескольких знакомых из среды искусствоведов. В Москве мы спросили у Союза художников, кого бы они хотели, чтобы мы привезли? Они сказали — Энди Уорхолла, чтобы тот „пробил лед“ для выставки Фрэнсиса Бэкона. Энди Уорхолл в то время уже не летал, но Бэкон, с которым я дружил с детства, загорелся идеей. Вот так в 1988 году я привез выставку Бэкона в ЦДХ, и это была первая выставка западного художника в СССР. Может, поэтому в 2008-м за 86,3 млн долларов Абрамович купил „Триптих“ Бэкона? Может, он что-то слышал о нем тогда? Сам Бэкон не смог приехать, но очень хотел. Так сильно, что даже начал учить русский язык по кассетам на магнитофоне».
В этом же году Сотбис провел масштабную выставку молодых советских художников. Елена принимала в ней участие как дизайнер. К тому времени она начала заниматься модой, интерпретировала Варвару Степанову и других конструктивистов. После этой выставки Элтон Джон купил несколько ее платьев. Но в Москве ее работы не пользовались такой популярностью, и она решила переехать в Лондон.
Елена Худякова[/caption]
Первая персональная выставка Худяковой в Лондоне прошла в галерее Birch and Conran, первой художественной галерее Сохо. Елену пригласили рассказывать о советском искусстве на Би-би-си, Mail on Sunday посвятил ее работам три страницы. Начиналась оттепель.
«В Лондоне Елена работала над украшениями, но я предложил ей начать рисовать, потому что у нее было столько талантов и она очень долго училась всему этому, — вспоминает Джеймс. — Она сказала: „А что мне рисовать?“ Я спросил: „Может быть, ты скучаешь по чему-то на родине?“ Она ответила: „По детству“. И вот мой ответ: „Рисуй свое детство“. Она начала рисовать. Ее первая картина — тарелки с сосисками, бобами и бутылкой пива. Где и когда она это видела? Не знаю. Но это было замечательно! Я фанат сюрреализма и поп-арта, и для меня эта работа была советским поп-артом. Я сказал ей об этом. Она нарисовала еще 13 картин: шпроты, банки с консервированными огурцами, компот из ревеня».
Елена Худякова[/caption]
Эти картины были выставлены на выставке в галерее Anthony Reynolds, куда пришел Чарльз Саачи и сразу купил 12 из 14 выставленных работ. «Ходят слухи, что они до сих пор висят у него на кухне, — улыбается Джеймс. — Но это не так уж хорошо, потому что картины не получили широкой критики, ведь их просто никто не успел увидеть».
Елена Худякова[/caption]
После этого Елена начала работать над ювелирными изделиями и одеждой для Pierre Cardin, Harrods, Saks Fifth Avenue, Vivienne Westwood. А в 2012 году снова вернулась к рисунку и создала еще одну серию поп-картин на тему советского консьюмеризма. Здесь и красная икра, и надкусанные конфеты «Красная шапочка», и чешский хрусталь с гвоздиками, и телевизор на ножках, по которому показывают балет. В общем, все то, что она любила в детстве и заново осмыслила, живя в Лондоне.
Елена Худякова[/caption]
«В Великобритании всегда существовал интерес к России и СССР, потому что британцы любят все экзотическое, — говорит владелица галереи Элиза Дадиани. — Но Восток, к примеру, — это совсем иная культура, чтобы ее понять, нужны знания. А Россия — экзотика, но все же европейская. Она британцам ближе. Поэтому мы и устроили эту выставку. А также в память о Елене, которая недавно неожиданно ушла из жизни».
Dadiani Fine Art, 30 Cork street
До 18 сентября, вход свободный