На прошлой неделе наконец-то был завершен спор между правительством и профсоюзом медицинских работников BMA, порядком потрепавший нервы как его участникам, так и всей Англии
Камень преткновения
В центре жесткого конфликта между правительством и профсоюзом медиков BMA стали новые контракты, которые младшие врачи, то есть те, чей рабочий стаж не превышает десяти лет, обязаны заключать с NHS с нынешнего лета. В эти документы внесены некоторые существенные изменения. В частности, увеличивается длительность рабочего дня, а также отменяется надбавка за работу в выходные. Правда, взамен Минздрав предлагал компенсировать эту потерю ростом основной зарплаты, которая, кстати, у врачей этой категории, проработавших более двух лет, составляет в среднем £53 тысячи в год.
BMA, всегда недолюбливавший консерваторов у власти, объяснял свою неуступчивость заботой о безопасности больничных пациентов, чье здоровье может оказаться под угрозой, если их будут лечить уставшие за длинную рабочую неделю доктора. Такая мотивировка поначалу даже нашла понимание у значительной части населения — 57%.
Но чем дальше тянулась стачка, тем очевиднее становилось, что, твердо отстаивая свою позицию, врачи наносят ущерб больным и могут в конце концов вызвать возмущение публики. Десятки тысяч отложенных плановых операций, сотни тысяч пропущенных встреч с пациентами не могли не сказаться на настроениях в обществе. К тому же министр здравоохранения Джереми Хант, сам в прошлом врач, не собирался уступать. В конце концов, поняв, что Минздрав не отступит, врачи сняли свои требования и приняли предложенные им условия.
На Даунинг-стрит наверняка потирают руки. Еще бы, ведь одержана важная политическая победа над сильным профсоюзом, который до того осмелел, что не побоялся пойти войной против правительства. И проиграл…
Победа ли это?
Эта маленькая политическая победа — первый подступ к решению главной проблемы, нависающей как дамоклов меч над каждым очередным британским кабинетом министров — дошедшей до астрономических чисел стоимости общедоступного здравоохранения в Соединенном Королевстве.
С момента создания NHS 5 июля 1948 года расходы государства на эту организацию растут на 3,5-4% в год. На 68-м году своего существования она обходится британским налогоплательщикам в £145 млрд. Рост продолжался даже в трудные для страны кризисные годы, хотя и был скромнее, но потом восстанавливался. Придя к власти в 2010 году, Кэмерон обещал не только не сокращать расходы на бесплатное медицинское обслуживание, но продолжать наращивать их. Хотя увеличение бюджета составило всего один процент в год.
Сегодня Великобритания — один из мировых лидеров по оказанию качественной медицинской помощи населению. В NHS работают почти полтора миллиона врачей, медсестер и прочего персонала. Она является крупнейшим работодателем в Европе и третьим в мире (после Пентагона и армии Китая).
В одной только Англии действуют 240 крупных, прекрасно оснащенных больничных комплексов, амбулаторий, клиник для душевнобольных и других лечебных учреждений, входящих в систему NHS. Их годовой бюджет составляет £70 млрд. Еженедельно они обслуживают 3 млн пациентов. В них работают более миллиона сотрудников. При этом 65% больниц не уложились в свой прошлогодний бюджет и по официальным данным перерасходовали почти £2,5 млрд. Специалисты утверждают, что на самом деле потери больше — порядка £3,2 млрд.
За прошедшие годы положение в NHS анализировали несколько авторитетных комиссий. И почти все они приходили к выводу, что Национальная служба здравоохранения нуждается в серьезных реформах. Главные ее беды давно идентифицированы. Это и засилье бюрократии, и неэффективное управление, и множество других больших и малых проблем.
Но у постоянного перерасхода средств на содержание службы есть и объективные причины. Главная среди них — увеличивающееся с каждым годом количество людей, нуждающихся в медицинской помощи. В начале 2000-х в Норидже была построена новая больница, рассчитанная на обслуживание 60 тысяч пациентов в год. Сейчас в больницу обращаются около 120 тысяч человек. Живем дольше, болеем чаще.
Другого не дано!
Те, кто давно живет на острове, несомненно усвоили, что NHS — это неприкасаемая «священная корова», которую нужно обильно подпитывать и шумно гордиться. Политик, который пойдет на выборы с программой оптимизации расходов NHS, ни за что их не выиграет. Это аксиома.
Между прочим, в народе до сих пор популярен миф о том, что бесплатное здравоохранение — акт благотворительности с широкого плеча сказочно богатого государства. Очень многие люди искренне полагают, будто медицинские услуги им ничего не стоят. Эту красивую сказку с удовольствием поддерживают политики, доктора и сами пациенты. Но, кажется, наступает время, когда идиллическая картина должна уступить место реальной.
Собственно говоря, предложение Минздрава о включении субботних дней в обычный рабочий график медучреждений и урегулировании формы оплаты младших врачей (против которого так рьяно протестовали профсоюзы) и было одной из первых реформ на пути оптимизации NHS. Джереми Хант одним этим выстрелом убил двух зайцев: с одной стороны облегчил жизнь тем пациентам, кому трудно ходить к врачам в рабочие дни, с другой — взял под контроль важную статью расходов, которая в последнее время росла как на дрожжах.
Есть еще один не менее распространенный, но куда более хитрый миф. Мол, да, конечно, NHS — удовольствие дорогое, но это единственный способ правильной организации бесплатной медицинской помощи всему населению. Не надо ничего трогать, иначе все развалится и потом не соберешь. Само собой разумеется, что этот миф активно поддерживают те, кто кровно заинтересован в сохранении статус-кво, кто наживается на нынешнем положении дел и боится перемен.
Между тем практика многих развитых стран показывает, что систему национального здравоохранения можно построить проще, дешевле и эффективнее. Этот способ представляет собой партнерство государственных и частных лечебных учреждений, услуги которых финансируются не только из бюджета, но и через личные медицинские страховки граждан. У такой системы есть еще одно немаловажное преимущество: медики относятся к пациентам не как к объектам благотворительности, а как к покупателям их медицинских услуг.
Зураб Налбандян, фото bertieandme