В конце октября в Лондоне пройдут спектакли «Лолита» и «Анна Каренина»
Все мы хорошо представляем, как должен выглядеть театр: большая сцена, ряды красных велюровых кресел, балконы, люди в вечерних нарядах занимают свои места, занавес открывается, и начинается пьеса с красивыми декорациями и множеством актеров.
Мое знакомство с режиссером Виктором Собчаком, которое началось с постановки «Лолиты», полностью перевернуло представление о театре: этот спектакль был поставлен в пабе на севере Лондона, в зале на 60 человек, роман Набокова был сокращен до 5-6 персонажей, а актеры находились так близко к публике, что, казалось, они могут разглядеть, что пьют зрители на последних рядах этого крошечного зала.
Театр-лаборатория
Такая близость со зрителем в небольшом зале является характерной чертой экспериментального фринджа, в котором Виктор Собчак и нашел свою нишу. «Фриндж был задуман как лаборатория, как альтернатива Вест-энду», – объясняет мне Собчак в пабе Кентиш-тауна, где у него через час назначены актерские прослушивания. В середине прошлого века именно в этой «лаборатории» появилась новая драматургия, которую тогда нельзя было поставить в Вест-энде.
Основатель студии ART-VIC уверен, что британский театр долгое время был очень ортодоксальным, и только с фринджем в театре появились злость, нецензурная лексика и желание разбить стену между публикой и сценой. Для провокатора Собчака фриндж стал возможностью найти более интимную форму, в которой нет огромных декораций и где главенствует актер: «Люди почувствовали, что в небольшой комнате на первом этаже паба, куда вмещается 40-60 человек, нельзя врать. В большом театре врать легко, там можно спрятать ошибки. Фриндж не дает такой возможности. Если ты плачешь, то ты действительно плачешь».
А актер-то голый
С этой идеей согласен и Крис Диакопулос (Chris Diacopoulos), который вместе с Собчаком ставит в октябре пьесу по «Анне Карениной». Оба режиссера придерживаются концепции «голый человек на голой сцене», сформулированной еще в прошлом веке польским театральный режиссером Ежи Гротовским. Слово «голый» в этом контексте не обозначает настоящую наготу, а относится лишь к отсутствию специальных костюмов: во фриндже на сцену может выйти человек в простой белой рубашке и джинсах и сыграть «Гамлета» в оригинале. В «Анне Карениной» Диакопулус и Собчак решили довести эстетику «голой сцены» до предела. «У нас сценографии в этой постановке вообще нет», – с плохо скрываемой гордостью говорит Крис. «Есть только его величество актер. Мне кажется, нам удалось собрать очень талантливый и ищущий состав, который и создает разнообразную атмосферу на сцене – от мчащегося поезда до скачек».
«Анна Каренина»
Коммерция в независимом театре
Несмотря на успех Эдинбургского фринджа и популярность постановок Собчака среди русскоязычных лондонцев, он со скепсисом смотрит на то, что происходит с независимым театром в последние годы. «Сейчас фриндж разрастается. Не хочу сказать, что это раковая опухоль – это и хорошо, и плохо. Когда я начинал работать в Лондоне, здесь было всего лишь 20-30 театральных площадок, сейчас их более сотни. Проблема в том, что многие площадки – это бизнес-проекты, которыми владеют люди, не связанные с театром. Они сами ничего не ставят, не выбирают спектакли и готовы сдать в аренду свою площадку любому, кто сможет заплатить £2,000 в неделю». Собчак считает, что количество фриндж-площадок негативно повлияло на качество постановок: все больше новичков и любителей, которые понижают высокую планку независимого театра. Он отказывается участвовать в Эдинбургском фриндже из-за уклона фестиваля в комедийный жанр.
Провокационный жанр
Когда я спрашиваю, в каком жанре работает сам Собчак, он начинает уходить от ответа и говорить о том, что все его творчество нельзя загнать в какие-то строгие рамки. В этом ответе, конечно, чувствуется некоторое лукавство. Даже когда Собчак ставил спектакли на английском языке, он часто работал с русским материалом, чтобы показать британцам огромный пласт русских текстов, которые они пропустили.
Русскоязычный виток в карьере режиссера начался с предложения его друга, Гарри Воса, поставить несколько постановок на русском с русскоязычными же актерами.
«Я сейчас учусь чувствовать свою новую публику, но я еще не совсем понимаю контингент, который приходит на спектакли. Мне точно не хватает ругани, раскола в зале. Конечно, это неприятно, когда публика уходит со спектакля, но это должно быть в театре. Мне нравится раздражать публику», – подтверждает свою провокационную репутацию Виктор Собчак.
«Лолита»
Спектакли о женщинах трудной судьбы
Финансовые ограничения заставляют постановщиков вырезать целые куски из литературных оригиналов, оставляя лишь самые важные сюжетные линии. Недавняя постановка «Чайки» Собчака длилась всего лишь полтора часа, а чеховский вариант был сокращен до четырех главных персонажей. «Анализируя роман или повесть, ты пытаешься найти драматургическую схему и убрать все лишнее. Тогда остается остов, с которым можно работать. Главное – понимать концепцию произведения», – говорит о своем рабочем процессе режиссер.
Смысловым центром двух ближайших спектаклей, «Лолиты» и «Анны Карениной», станут противоречивые судьбы двух героинь, вокруг которых и развивается действие постановок. Виктор Собчак во многих своих спектаклях старается вывести на первый план именно женские персонажи. Гумберт, Алексей Каренин, Вронский – все они станут лишь фоном для двух трагичных историй о любви и женской сексуальности.
Юлия Юзефович
«Лолита» – 28-30 октября (на русском языке с английскими субтитрами)
«Анна Каренина» – 24-27, 29-30 октября (на английском языке с русскими субтитрами)
Билеты: от £15.00 (www.art-vic.com)
«Лолита»
Leave a Comment
Your email address will not be published. Required fields are marked with *