Давид Кириллов: «Ногами махать выше головы в валенках в снегу неудобно, особенно когда кругом медведи с водкой и с балалайками»
Почему русская система самообороны настолько популярна в Великобритании, чем она отличается от боевых искусств и как основатель школы «Система» попал в сериал «МакМафия».
— Давид, расскажите, что такое Systema?
— Это полноценная система для выживания племени… Что нужно, чтобы племя выжило — правильно питаться, размножаться, строить крышу над головой, уметь защищать, лечить, вести переговоры, договариваться, животных приручать. И все, что ты делаешь, ты делаешь по правильным принципам. Все это — Systema, просто так получилось, что интерес больше вызывают мордобой и самооборона, и поэтому на вывеске у меня написано Russian Martial Arts.
— Хорошо эта вывеска «продает»?
— Вы знаете, ровно и стабильно последние двадцать лет она продает. Сейчас популярность немножко поднялась, но с другой стороны, все, что русское, считается, конечно же, плохим и опасным.
— Нас и любят, и боятся?
— Ну что с ними поделать? Они до сих пор в медведей и балалайки верят. Ну, пускай верят. Новости добавляют остроты. Ребята из Daily Mail приходили и пытались меня «раскрутить» на то, что мы — плохие русские, что мы тут учим людей убивать, но не получилось. «Система» — это же еще и методика восстановления баланса в своей жизни — например, ты общаешься с человеком и чувствуешь, что возникает конфликт, дисбаланс, это нужно как-то восстановить, взглядом, положением, дыханием, правильными словами, а иногда нужно применить и физические усилия. Через прикладной мордобой можно многое о себе узнать, но это — крошечная часть «Системы». А все помешаны на Голливуде, на UFC, MMA…
— Потому что на этом как раз и делают деньги.
— Это продается, конечно, но это — ненастоящее. Все кино, которые сейчас снимаются, включая то, в котором я работал («Макмафия». — Прим.ред), — это игра, постановочный бой, который ничего общего с реальностью не имеет. Реальность — противная, там нет этих больших красивых скачков, вертушек всех этих, там невкусно и неприятно. А люди любят насмотреться фильмов, боев и мнят себя экспертами. Чтобы научиться работать по-настоящему против профессионального противника, нужно вложить очень много пота, крови и времени, по-другому никак. Вы занимались, вы прекрасно это знаете. Нет другого пути, нужно пахать.
— Я помню, что ходить на тренировки (Муай-тай) редко — это было какое-то убийство, потому что тело, может, и адаптируется, но мозгами ты совершенно не там, невозможно «отключиться» от повседневных проблем.
— Совершенно верно. Поэтому я пытаюсь ребятам объяснить, что научиться постоять за себя и драться за две тренировки в месяц никак нельзя. Надо заниматься «Системой», думать и применять эти принципы в своей жизни: как ты дверь открываешь в машину, как ты садишься, куда ты смотришь, как ты здороваешься — нужно в этом «вариться». И, конечно, тренироваться нужно немножко чаще. Что я могу дать людям за четыре занятия в месяц? Я увеличиваю шансы на выживание при конфронтации и развиваю у них чувствительность — чтобы они знали, как доверять своей интуиции и не идти туда, куда идти не нужно, например.
— В чем разница между «Системой» и боевыми искусствами?
— Когда мы встречаем физический конфликт, наша задача — это либо очень быстро через него пройти, либо обойти, но не стоять там, не ввязываться, не доказывать, что мы круче. Это очень отличается от задачи на ринге: не победить, а избежать. Разница и в методике преподавания: не повторять за учителем, а помочь ученику найти свое движение. Мы же с вами совершенно разные люди — по возрасту, по весу, и реакция у вас быстрее, но зато я немножко тяжелее. Нужно найти свое движение, которое будет работать именно для вас.
Systema — это «наше», пример: когда тайцы или китайцы здороваются с хорошими друзьями, как они это делают? Они закрываются. А как — с широким объятием подходим. Из какой боевой стойки проще работать с несколькими атакующими? Из той, откуда много видно. Мы (русские и азиаты. — Ррим.ред) очень разные. Опять же, ногами махать выше головы валенками в снегу — неудобно и даже опасно, особенно когда кругом медведи с водкой и балалайками.
Мы не останавливаем противника, у нас нет концепта блокирования, остановки движения. Мы позволяем человеку сделать то, что он хочет, чтобы у него была иллюзия успеха — вместо того, чтобы тормозить движение, мы его немножко перенаправим. Мы не работаем сила на силу — всегда кто-то будет сильнее, быстрее, выносливее.
— Девушки приходят на тренировки?
— Вы знаете, немного. Девчонки в принципе не особо интересуются настоящими боевыми искусствами. Хотя они гораздо быстрее обучаются, чем парни, потому что у них нет багажа, и они готовы слушать и пробовать.
— Сколько занятий нужно для того, чтобы человек мог себя эффективно защитить в ситуации на улице, например, когда на него нападают с ножом?
— Именно к работе с ножом я подготовлю вас за 20 часов. Это будет заточка на работу против ножа в Великобритании, где будет прямое лезвие и типичный характер атакующих. На конкретную работу «заточить» человека не очень сложно. Когда ты работаешь со стволом или ножом — нужны три элемента: привыкание к предмету, технический арсенал и психологическая подготовка. Невозможно обучиться работе против ножа, не умея его использовать. Нельзя разминировать какую-то гору, не умея устанавливать мины. Важно иметь представление о том, что делать, когда видишь или чувствуешь нож. Когда человек вынимает нож и показывает свою готовность забрать твою жизнь — это страшно. И когда ты делаешь что угодно, шансы на выживание чуть-чуть повышаются. И когда это решение в тебе есть, ты не считываешься как жертва, и вероятность атаки уменьшается.
— Как случилась ваша роль в нашумевшем сериале McMafia?
— Вы знаете, они вышли на меня случайно. Позвонили и сказали, что планируют снять сериал, что нужно будет тренировать актера, который будет играть русского парня, выросшего в Великобритании, работает в банковской сфере и ничего общего не хочет иметь с криминалом. Я подумал — так это же про меня! Я родился в Ленинграде, вырос в Нью-Йорке, где закончил университет, начал там работать, потом меня перевели в Англию. Я всю жизнь в этих финансовых заведениях и коряжился. Через пару месяцев мы пошли на обед, и там я сказал Джеймсу Нортону фразу, которую он потом в телеинтервью пересказывал не раз: «В чем разница между русскими и англичанами? Когда англичанам страшно, им страшно, и все, они замирают. А когда русским страшно, мы готовы познакомиться со своим страхом, пожать ему руку, подружиться с ним и идти дальше». И он это перевел как «shaking fear by the hand». Мы много занимались, он — трудяга, честный, открытый парень. Он делает «Систему» в каждом кадре — когда общается, стоит, смотрит.
— Будет продолжение McMafia?
— Будет. Снимать начнут в начале следующего года, но они еще не решили, кто там будет кроме семьи Алекса. Пригласят ли меня? Не знаю. Я по-ленивому еще не постучался в дверь, но Джеймсу написал, что если будет что-то интересное, я с ним с удовольствием поработаю еще раз.
Беседовала и проверяла «Систему» на себе Елена Лесли