Спектакль покорил британских критиков, но оставил смешанные чувства у русскоязычной публики
Доведенная до высокой ноты, для Британии, можно сказать, экзотическая, эмоциональность спектакля санкт-петербургского Малого драматического театра, обрамленного худруком Львом Додиным в образцовую режиссерскую раму в постановке для лондонского театра «Водевиль», растрогала критика The Times Криса Бенниона. Он увидел в нем «истинный костный мозг жизни, льющейся через край, страстной и такой русской». «Додин сорвал с пьесы Чехова покров мелодичного нытья и показал нам безутешную жестокость жизни», — написала также критик The Daily Telegraph Клэр Олфри.
Однако мнения русскоязычных зрителей разделились. Нервически-прекрасная Маша c глазами на мокром месте в исполнении Ксении Раппопорт, окаменевшая от безысходности Ольга — замечательная Ирина Тычинина, и изнывающая в ожидании любви хрупкая и строгая Ирина, которую сыграла Екатерина Тарасова, — эти образы пришлись по вкусу не всем. Почему? Возможно, поднаторевшему в борьбе с практическими трудностями русскому иммигранту, поменявшему в эпоху «сделай-себя-сам» не одну страну, кажется чрезмерным отчаянный почти что вой «В Москвуууу!», до которой из провинциального захолустья сестрам — рукой подать.
По-разному реагировали британцы и «наши» и на чеховский юмор: к примеру, упоминание водки предсказуемо вызывало взрыв смеха у одних и усталую усмешку у других.
Мы разные. И Чехов с Додиным у нас разный.
Ксения Дьякова-Тиноку