Изображением королевы на стене встретили родные перенесшую коронавирус украинку Лилию Краивскую после возвращения из больницы. Муж с энтузиазмом воспринял шутку 43-летней супруги, которая сказала, что после пережитого у нее осталась только корона. А значит, она — коронованная королева. Сегодня Лилия восстанавливается после болезни дома и даже с юмором вспоминает о некоторых эпизодах. Но еще совсем недавно было совсем не смешно…
— Расскажите, как все начиналось и сразу ли вы заподозрили неладное?
— В пятницу у меня запершило горло и пропал голос. Я не придала этому особого значения, но сразу выпила парацетамол. А в субботу у меня поднялась температура до 39,5 и уже появился озноб. Я продолжала пить таблетки, но она плохо сбивалась — до 38,9. Несколько дней я буквально лежала пластом, есть не хотелось - только пить. А тело до такой степени болело, что когда меня муж просто брал за руку, я кричала: не трогай меня, мне больно. Еще голова болела так сильно, что я не могла ходить, держалась за стенку.
Во вторник я решила позвонить на 111. С трудом дозвонилась. Мне сказали, перезвонят, я прождала полтора часа — не перезвонили. В среду уже набрала 999. Приехала скорая. Измерили температуру, осмотрели и сказали: вы неделю должны просидеть дома, потому что сейчас новые правила. Якобы никого не забирают в госпиталь. Это при том, что у меня ребенку девять лет и муж с высоким давлением и одной рабочей почкой. Я об этом, конечно, сообщила, но меня заверили, что они не в группе риска — в ней только те, у кого диабет или онкология.
Так я дотянула до пятницы и опять вызвала «скорую». Все эти дни меня постоянно бросало в жар или бил озноб, я все время лежала, не могла есть. Приехавшая бригада опять осмотрела меня – легкие к тому времени уже работали на 50%. Они дали мне кислород. Потом стали доказывать, что температура у меня 37,8, хотя она была 40. Что меня удивило, все пришли без масок. Я спросила: почему вы без защиты? «А мы не боимся — мы руки моем!», – ответили они. Я была в шоке…
Сказали, что забирать в госпиталь меня по-прежнему не собираются, даже несмотря на 50%-ную работу легких, потому что у них опять другие правила. Поэтому позвонили моему GP и объяснили ситуацию. Она перезвонила и сказала: наверное, у тебя коронавирус, так что выпишем тебе антибиотик Amoxicillin. Если станет легче, значит, у тебя бронхит (chest infection), если хуже – коронавирус. Тогда нужно опять позвонить в «скорую».
На следующий день, несмотря на антибиотик, мне стало так плохо, что я уже не могла дышать. Температура 40 уже ничем не сбивалась. Я позвонила дочке, которая живет отдельно, рассказала все как есть. Она приехала и начала дозваниваться до «скорой». Как оказалось, легкие мои уже работали на 23%. Приехала бригада, мне дали два баллона кислорода и опять хотели уехать. Да, они еще думали, забирать ли меня в госпиталь или нет! Давление мое меж тем опустилось до 43… Дочка устроила им такой концерт, что через два часа меня все-таки забрали. Идти сама, как вы понимаете, я уже не могла.
Меня привезли в госпиталь Saint Thomas. Там у меня первым делом взяли мазки на коронавирус и сделали анализ крови, а наутро сказали – нужно срочно переводить в реанимацию. Знаете, когда надо мной склонились несколько врачей, в своих масках, я так плакала. Они мне дали только 3%, что я выживу. Я очень испугалась. Но одна из докторов сказала: «Не переживай, все будет хорошо!».
– Сколько вас было в реанимации и соответствует ли действительность тем страшилкам, которые часто всплывают в медиа?
— Я вам так скажу. Пишут, что очень много людей умирает. Неправда это. Нас было человек 20. И ни один не умер! Я лично видела, как все доктора сбегались, когда у кого-то случались приступы. Работают безупречно! Сейчас просто кто бы от чего ни умер — сразу пишут, коронавирус. Но поверьте, намного больше людей выздоравливает, чем умирает. Я, кстати, была самая молодая, основной контингент лежавших со мной — люди 60-65 лет.
Я пролежала в реанимации пять дней. Мне кололи антибиотики, давали все тот же парацетамол. Вместо ИВЛ надели специальную маску с горячим воздухом. Знаете, я как увидела людей со всеми этими трубками! Которые качают воздух в легкие, сказала, Боже, все что угодно, только не это. Я так дышала, что у меня все получилось и к аппаратам меня не подключили.
– Когда вам стало ощутимо лучше?
– Как только дали маску. Без нее я сразу задыхалась, даже если шла от кровати до туалета. Правда, врачи советовали ее иногда снимать, тренировать легкие. Но у меня поначалу вообще была паника: думала, засну и могу не проснуться, мне воздуха не хватит. Правда, это в принципе невозможно — нас через каждый час проверяли, медсестра постоянно была с тобой. Но ощущение, что ты можешь остаться без воздуха, я никогда не забуду.
– Когда вам подтвердили, что это действительно коронавирус?
– Тест сделали сразу, а результат пришел через три дня. При этом мне сказали, нет у вас никакого коронавируса. Я удивилась: как нет? Но потом пришло еще одно письмо из лаборатории — оказывается, они ошиблись. На всякий случай повторно взяли анализ и отправили уже в свою лабораторию. Там уже мой диагноз подтвердился.
– Выписка стала самым счастливым моментом?
– Наоборот. Я очень испугалась. В тот день, когда я сняла маску, ко мне пришел доктор и сказал, что мои легкие пока работают только на 87%, а нужно, чтобы хотя бы на 95-96%, поэтому я пока остаюсь в госпитале. Но потом в палату зашла другая врач и сказала готовиться к выписке. У меня были шок, истерика и паника. Я реально испугалась. Позвала медсестру, спросила, неужели через час после снятия маски, когда легкие еще плохо работают, меня могут отпустить домой? В итоге мне дали еще день. Из больницы меня забирала дочка.
– Какие рекомендации дали на период восстановления?
– При первых ухудшениях — сразу возвращаться в госпиталь. А при первых подозрительных симптомах у родных — немедленно звонить в «скорую» и говорить, что я переболела коронавирусом. Их должны забрать без очереди. Пять дней мне рекомендовалось не выходить на улицу. После пневмонии нужно время, чтобы восстановились легкие. К тому же хоть я уже и не могу заразиться коронавирусом, но шанс подхватить тот же грипп у человека с ослабленным иммунитетом выше. Сейчас уже все, слава Богу, хорошо, хотя поначалу немного задыхалась.
– У вас есть версии, где вы могли заразиться?
— У меня есть свое кафе, куда приезжало очень много итальянцев — тогда у них уже был карантин. А через две недели со мной это случилось. Не зря говорят, что инкубационный период длится 14 дней.
– Только честно, вы верили в коронавирус?
– Нет, я была уверена, что это полная ерунда. Но теперь всем говорю, что не надо к карантину относиться с такой иронией. Коронавирус — это очень страшно и очень больно. И правда, я не знаю, как бы все закончилось, будь я одиноким человеком. Возможно, если б не дочка, я бы просто умерла. Я очень благодарна за поддержку моим родным и близким, я живу благодаря им.
Беседовала Мария Егорова