«Веселись, ребятки, началися Святки» — зимние праздники в литературе
Рождество и Святки — особенное время, и считаются они таковым многие столетия, а вокруг них сложился собственный культурный контент. Разнообразие его варьируется в диапазоне от сусальных «святочных историй» до кровавых детективов, но все «рождественские» и «святочные» книги объединяет одно: зимний уют и надежда на лучшее, ведь в эти дни все верят в сказки.
«Щелкунчик и Мышиный король»
Есть две книги, которые я перечитываю каждый зимний сезон. Одну из них я люблю с раннего детства, и, думаю, меня поймут многие, потому что это «Щелкунчик и Мышиный король». Написанная в начале XIX века Эрнестом Теодором Амадеем Гофманом сказка рассказывает историю о рождественских подарках, ожившей деревянной кукле, доброте и упрямой вере в лучшее. На первый взгляд, в ней все просто: сказка и есть сказка, — но на самом деле здесь спрятано много всего. Тут и история о милосердии, и размышления о предвзятости, об упорстве, и другие, в целом не такие уж детские. А еще у этой книжки чудесная атмосфера — та самая, из детства, когда страшно, смешно и интересно одновременно. Ну, а на одноименный балет в предпраздничные дни сходить — отдельная радость (к слову, лучшая в Лондоне постановка — в The Royal Opera House).
«Ночь перед Рождеством»
Вторая любимая книга — «Ночь перед Рождеством». Гоголь — великий мастер языка, и это то, что нужно, чтобы передать всю яркость колядок, тепло праздника и всю силу веры в чудо. Чудеса тут так ловко вплетены в обычную жизнь, что в них веришь сходу и, перечитывая, переживаешь каждое из них: и праздничные хлопоты Солохи, и полет верхом на черте, и прыгающие из миски в миску вареники. Но есть и другие вещи, которые не сразу замечаешь: например, что это повесть о ценностях, традиционно связанных с христианской мудростью Рождества и Святок, а именно о примирении, надежде и упорстве. И тут тоже есть дополнительная радость: чудесный старый фильм Александра Роу, как и книга, очень симпатичный.
«Светлана»
Если обратиться к более старой классике, то, конечно, надо упомянуть балладу «Светлана», написанную Василием Жуковским в 1812 году. Текст представляет собой вольный пересказ баллады Готфрида Бюргера «Ленора», с перенесенным в русскую деревню местом действия и «привязкой» к Святкам. Начинается история описанием святочных гаданий, вокруг которых крутится сюжет: главная героиня засыпает во время гадания и видит причудливый сон. Жуковский считается основоположником романтизма в русской литературе, но при этом он вырос в деревне в Тульской области и отлично знал, о чем пишет. Возможно, по этой причине текст получился таким ярким — современники были от него в восторге, а Пушкин даже цитировал его. Для нас же интересно не только встретиться со свойственным Жуковскому красивым литературным языком, но и узнать из первых уст про деревенские святочные обряды и поверия начала XIX столетия.
«Святочные рассказы»
К середине XIX века до России добрались «святочные рассказы». Жанр родился в Западной Европе, в России же слегка видоизменился, но суть осталась прежняя — непременная и абсолютная победа добра над злом. Финал при этом часто становится заведомо нереалистичным, за что жанр многие годы ругают критики, дразнят циники и не любят ценители серьезной литературы. Но святочным историям это не мешает — они появляются каждый год по всему миру, собирая миллионы читателей, привлеченных верой в добро. В России стиль чуть отличается: финал зачастую не сладко-идеальный, а с горечью, но неизменно отражающий веру в то, что люди способны меняться к лучшему. Самый классический вариант в российской литературе — это сборник «Святочные рассказы» Николая Лескова 1885 года. Истории в нем разные, но все объединены одной идеей — возможностью достучаться до лучших сторон человеческой натуры.
«Двенадцатая ночь»
Поскольку речь пошла о святочных рассказах, нельзя не упомянуть другого классика. «Святочных историй» со своими законами тогда еще не существовало, и Шекспир в 1602 году описал тот вариант празднования Крещения, который знал. «Двенадцатой ночью» в Британии называли Крещенский сочельник — ночь накануне Крещения. Отмечали ее обрядами, пришедшими из дохристианских времен, обильным праздничным ужином и шумным весельем. В частности, в эту ночь люди менялись одеждой и изображали друг друга: слуги переодевались господами, женщины — мужчинами и т. д. В богатых домах выступали актеры, танцоры и шуты. Правил всем этим выбираемый в каждом доме на одну ночь так называемый The Lord of Misrule.
Вокруг переодеваний, собственно, и построен сюжет: девушка по имени Виола устраивается на службу, переодевшись в мужское платье (мужчине устроиться было гораздо проще, чем женщине), и ее начинают путать с ее братом-близнецом Себастьяном, что создает массу комичных ситуаций. Писалась пьеса для премьеры во время празднования собственно Двенадцатой ночи, на которую собиралась приехать Елизавета I.
Шекспир был гением, все его пьесы хороши, но таких остроумных и легких диалогов, как в «Двенадцатой ночи», нет нигде больше даже у него. Да и узнать о традициях Крещения четырехсотлетней давности тоже весьма любопытно.
«Санта-Хрякус»
Если отвлечься от давнего прошлого и посмотреть на более позднюю литературу, то тут самая колоритная книга — это, наверное, «Санта-Хрякус». Написанный Терри Пратчеттом в рамках цикла о Плоском Мире роман вышел в 1996 году и успел стать пусть современной, но все же классикой. Как обычно у Пратчетта, развивается сразу десяток сюжетов, причудливо переплетающихся друг с другом. Основной сюжет начинается с того, что Санта-Хрякус, даритель праздничных подарков в Плоском Мире, не может доставить гостинцы детям, и Смерть берется разнести их вместо него. Что из этого получилось — отдельная история. Подойдет книга вряд ли всем, но любители фантасмагорий получат море удовольствия. У «Санта-Хрякуса» мрачноватый, но очень яркий колорит — он веселый и страшный одновременно. При этом в книге так много аллюзий, игры и юмора, что радует каждая фраза. И да, снова отдельного упоминания заслуживает экранизация, сохранившая яркость книги.
«Рождество Эркюля Пуаро»
Одной благостью рождественская литература не ограничивается. У Агаты Кристи есть роман «Рождество Эркюля Пуаро», и в нем королева детектива от души прошлась по всем рождественским и святочным традициям. Начинается история с того, что в дом к успешному, но черствому и жестокому бизнесмену, годами тиранившему близких, съезжаются родственники, чтобы, как принято в Британии, вместе провести праздники. В итоге прямо в Рождественский сочельник хозяина убивают, и, как обычно, под подозрение попадает вся семья, у каждого члена которой были свои причины желать старику смерти. Роман увлекательный, неожиданный, а среди интриг и расследований старательно запрятана тема, плотно связанная с христианскими традициями Рождества, — тема прощения и, самое главное, губительности его отсутствия.
«Дары волхвов»
Закончить хочется историей не о смерти, а о любви — трогательным рассказом О. Генри «Дары волхвов». Его герои, юная супружеская пара, живут на скромные доходы и под праздник, прямо в Сочельник, обнаруживают, что им не на что купить подарки друг другу. И каждый из них тайком продает самое дорогостоящее, что имелось, чтобы на Рождество порадовать близкого человека. И продает не жалея. Они не стремятся облагодетельствовать весь мир — они хотят порадовать ровно одного, но самого дорогого человека, и эта история правдивее и мудрее многих, очень многих других святочных рассказов.
Подготовила Елена Чернявская