2 июня в 19:30 в легендарном Кадоган-холле состоятся презентация альбома Waves From Heaven и первый зарубежный концерт Еркеша Шакеева вместе с Королевским филармоническим оркестром. «Англия» побеседовала с самым популярным эстрадным поэтом-песенником и композитором 90-х, автором таких хитов, как «Нелюбимая» и «Солдат любви», о творчестве, интуиции и важности осознания своего предназначения.
— Еркеш Кокенович, расскажите о самом начале вашего творческого пути.
— Еще в школе я немного научился играть на баяне и саксофоне, но у меня не было полноценного музыкального образования. Затем я поступил в Тимирязевскую академию на агронома, во время учебы состоял в группе, где играл и на гитаре, и на саксофоне, при этом у меня никогда не возникало мысли попасть в музыкальную сферу, да и базы не было никакой, ни внутренней, ни образовательной, и все же тихий внутренний голос постоянно выводил меня на эту линию жизни. Карьера в агропроме у меня так и не сложилась, затем я оказался в комсомоле, откуда был делегирован на казахстанский конкурс «Жастар Дауысы». Это и стало одним из самых судьбоносных поворотов в моей жизни.
— То есть вам благоволила сама судьба…
— Безусловно. В нужный момент появлялись нужные люди. Я помню все эти имена и всегда хочу говорить о них. Именно они придавали мне уверенность в своих силах и постепенно раскрывали талант писать тексты и музыку.
— А как вообще создается музыка Еркеша Шакеева?
— Это изначально шло изнутри, я говорил как-то, что моя музыка — это шепот Бога. Незаметно для себя я научился абстрагироваться от бытия, уходить в транс и начинать слышать различные мелодии или слова. Все это начиналось с четырех-пяти аккордов. С того времени, кстати, я не особо расширил гармонию и стараюсь вообще не слушать чужую музыку, чтобы не попасть в их паутину.
— Мы знаем вас как автора сотен эстрадных хитов. Для «А-Студио», например, вы написали много песен, однако в последние годы повернулись лицом совсем к другой музыке. С чем связан этот выбор?
— «Сотни хитов» звучит, конечно, внушительно, но не точно, так называемых «мегахитов» было, возможно, пара десятков. Я достиг многого в написании песен — это было трудно в смысле выживания, и не каждый такое пройдет и выдержит, при этом все же я был невероятно счастлив… Мои слова и мелодии спели все артисты, о партнерстве с которыми я мечтал.
Теперь все поменялось, вернее, движется к усложнению: я свято верю в то, чем занимаюсь именно сейчас, и это дело занимает все мое время. В современном песенном изложении произошли серьезные перемены, многие песни потеряли вес и глубину, равно как в основном и исполнители. А для меня, чем жить без мечты в бездуховной сфере или делать что-то без желания, лучше пытаться искать следующую, пусть еще более сложную ступень для реализации своего природного предназначения.
— Как вы вами оцениваете свой успех?
— Возможно, никому в СНГ еще не удавалось записать альбомы с тремя лучшими британскими оркестрами — Лондонским симфоническим оркестром, London Metropolitan Orchestra и Лондонским Королевским филармоническим оркестром в сопровождении британского хора London Voices. Я очень самокритичен по отношению к себе, но за эту работу похвалил себя за упорство и трудолюбие, хотя делаю это крайне редко. Кто, слушая мои бардовские песни на заре карьеры, мог бы предположить, что через много лет я буду писать композиции для легендарных музыкантов-виртуозов и оркестров, которые готовы выступать с моими композициями на самых лучших площадках мира? Это же невозможно было сказать на тот момент. А сейчас музыканты рекомендуют меня друг другу как успешного композитора из Казахстана, кто-то пишет из СССР, кто-то — из России. И факт в том, что моя музыка перешла на другой уровень, и это очень высокая планка.