История одного пожара, или Как маленькая свечка изменила весь Лондон

Недаром говорят, что три шестерки приносят несчастье: для Лондона 1666 год стал роковым. 2 сентября случился пожар, погубивший 80% города, — теперь его называют Великим лондонским пожаром.

Из искры возгорится пламя…

Тот год был, как назло, жарким, дождей было мало, и деревянные дома трещали, рассыхаясь. Все началось с небольшой пекарни на улочке Паддинг-лейн — так часто бывает, что великую историю творят маленькие люди. Хотя, справедливости ради, Томас Фарринер и его пекарня к тому времени были не такими уж и маленькими: ежедневно лондонцы покупали там свежий хлеб, и выпечка была так хороша, что Томас целых пять лет поставлял к завтраку Его Величества свежайшие булочки, к ланчу — кексы и пирожные, а к ужину — разнообразные пироги. Все бы так и продолжалось, если бы не одна ночь (самое ужасное часто происходит именно ночью). В воскресенье, 2 сентября (по юлианскому календарю), закончив смену и отпустив подмастерьев, хозяин затушил печь и отправился спать. Он недосмотрел — не заметил, как одна маленькая искра упала на дощатый пол. Поскольку дерево было сухое, этого было достаточно, чтобы пол тотчас же вспыхнул. Загорелось все вокруг, потом огонь переметнулся на стены, облизывая языками пламени все на своем пути… Народ почуял запах гари, когда строение полыхало вовсю. Спускаться на первый этаж и спасать имущество было слишком поздно, надо было самим выкарабкиваться. Томасу с женой и детьми не оставалось ничего другого, кроме как выползать через крышу, благо все дома в Сити стояли настолько близко друг к другу, что к соседям можно было попасть без труда. На первом этаже осталась служанка — то ли от страха, то ли по незнанию она не поднялась наверх.

Уж сколько раз твердили миру…

Это сейчас Сити — респектабельный район Лондона, а в то время там жили в основном ремесленники и торговцы, и дома буквально лепились друг на друга, образуя замысловатые лабиринты, а узкие улочки были постоянно заставлены товаром и телегами. Лондон до этого горел не раз, и городские власти запретили строить деревянные дома, но указы мало кто соблюдал: камень и черепица были дороги, вот и возводили здания из дерева и крыли крыши соломой.

Как и сейчас, в Сити находился деловой центр города. Все сделки и торги проходили именно здесь, и потому, помимо торговцев, здесь обитали и банкиры: где торговля, там и деньги. В общем, жизнь кипела, и людей тут было немало.

Пожары в Лондоне были настолько привычным делом, что на них часто никто не обращал внимания. «Авось» да «небось» были главными постулатами того времени, так что люди боялись, дрожали, крестились, но строили из дерева. Как правило, проносило. Но не на этот раз…

Спасайся кто может!

Огонь распространялся с такой скоростью, что жители домов едва успевали выскакивать из окон. Подоспевшие констебли предложили разрушить стоящие рядом дома, чтобы огонь не успел перекинуться, но без согласия жителей это было невозможно сделать. А кто согласится снести свой собственный дом? Единственный, кто мог повлиять на это, — лорд-мэр Томас Бладворт, но тот, увидев пожар, посчитал его очередным пустяком и преспокойно продолжил спать.

Тем временем в Сити начался настоящий хаос. Все смешалось — люди, кони… Обезумевшие люди пытались эвакуироваться, хватая на бегу все, что можно было еще спасти. И без того узкие улочки были забиты повозками и телегами, из-за чего пожарным просто невозможно было пробраться к пламени. Пожар выходил за пределы Сити, в понедельник он перекинулся на север и запад, подбираясь к домам у Лондонского моста и к собору Святого Павла. Банкиры с Ломбард-стрит выкидывали из окон золотые монеты, прежде чем те начинали плавиться. Но мало кто обращал на них внимание: тут бы самому уцелеть! Паника охватила город, и уже респектабельные районы забегали, соображая, как уцелеть в этом безумии.

Надо ли говорить, что предприимчивые граждане и здесь успевали получить свою выгоду? Пока обеспеченные лондонцы паковали все, что нажито непосильным трудом, пронырливые бедняки тут же предлагали свои услуг грузчиков и перевозчиков. Конечно, не бесплатно: если до начала пожара нанять телегу стоило 2 шиллинга, то сейчас с трудом можно было найти кого-то за £40 (по нынешним меркам около £4 000).

Тушить пожар уже никто и не пытался. В то время не было ни единой пожарной службы, ни гидрантов, ни защитной одежды. Кожаные ведра и крюки — все, чем орудовали при пожарах. Но в этом случае они, конечно же, не помогли.

Бедный, бедный Павел

По наивности горожане полагали, что можно укрыться за стенами собора Святого Павла: сила Божья спасет, да и собор огромен, всем хватит. Но средневековый собор, которому к тому времени уже было пятьсот лет, медленно разрушался. Стены, с виду мощные, были подперты гигантскими бревнами. Собор готовился к реконструкции и стоял в лесах — конечно же, деревянных. Масла в огонь добавили сами жители, которые решили, что собору ничего не грозит, и буквально завалили его мебелью, книгами и бумагами. И когда во вторник ночью горящая крыша обрушилась, все внутри молниеносно вспыхнуло. По словам очевидцев, мостовая вокруг собора накалилась до красноты, так что ни один человек и ни одна лошадь не могли туда ступить. За несколько часов собор был уничтожен. Сейчас можно увидеть камень от колонны старого собора, но он полностью поменял свой цвет.

Город превращался в руины. Пожар надо было остановить, тем более что огонь двигался к Тауэру, с его пороховыми складами. Одна маленькая искра — и город взлетит на воздух. В итоге было принято решение взорвать дома в непосредственной близости от огня, предотвратив тем самым его распространение, и ночью пожар утих. Стихия была побеждена. Но какой ценой! Сгорело 13 000 зданий, в том числе 89 церквей, включая собор Святого Павла, и многие правительственные здания. Крова лишились 70 000 человек (к слову, тогда в Лондоне проживало чуть более 80 000 человек). 80% города было разрушено. Самое интересное, что по официальным данным погибло всего несколько человек, хотя на самом деле счет шел тысячи, ведь многие просто не успели выскочить из дома из-за паники.

То, что мы никогда уже не увидим

Если собор Святого Павла реконструировали, то множество знаменитых в то время лондонских зданий спасти не удалось.

Жертвой пожара стал замок Байнард (Baynard’s castle), который был резиденцией Генриха VIII в конце XV века. Позднее король подарил замок своей жене Екатерине Арагонской, и здесь же короновали его дочь Марию (Кровавую Мэри).

Было утрачено первое здание королевской биржи (The Royal Exchange), открытое Елизаветой I в 1571 году. Здесь располагались торговые ряды с товарами со всего света. До наших дней дошел только третий вариант здания, построенный в 1844 году.

Все три западные городские стены — Ludgate, Newgate и Aldersgate, — возведенные еще римлянами и на момент пожара использовавшиеся как тюрьмы для опасных преступников и должников, тоже не смогли уцелеть. Увы, сегодня мы можем их увидеть только на картинах.

Для Лондона Великий пожар стал великим уроком. Были пересмотрены правила застройки, а главное — использования материалов для возведения домов. Градоначальники стали жестче контролировать население: не соблюдаешь правила — снесли дом, строй заново. Были приведены в порядок противопожарная система и водопроводная сеть, появилась пожарная служба. Ну и предприимчивые лондонцы стали первыми, кто создал страховые компании. Так, на всякий пожарный.

Лондон отстроился и стал еще краше, и теперь о тех страшных днях напоминает лишь монумент в память о Великом лондонском пожаре, созданный архитектором Кристофером Реном и помогавшим ему знаменитым ученым Робертом Гуком, — как символ того, что великий город поднялся из пепла.

Подготовила Оксана Кеш