Юрий Фирсов: со всей этой политической ситуацией искусство безусловно страдает

В Россотрудничестве завершилась выставка работ Юрия Фирсова, на которой были представлены скульптуры, выполненные мастером в разные периоды и посвященные известным людям.

— Юрий, ваши скульптуры посвящены известным личностям — символам своего поколения. Почему вы выбрали именно Бродского, Цоя, Нуреева?

— Скульптуру Бродского я сделал в подарок его супруге по просьбе Романа Каплана, совладельца известного в Нью-Йорке клуба «Русский самовар» (два других владельца клуба — Михаил Барышников и Иосиф Бродский). А в 2003 году в Петербурге проводился конкурс, посвященный Бродскому, в котором я вышел в финал.

С Цоем я учился вместе в училище, пока его оттуда не выгнали. А со скульптурой Нуреева произошла следующая история: когда я жил в Торонто, оказался на вечере памяти танцовщика, где познакомился со многими людьми из мира балета, и меня попросили сделать скульптуру Рудольфа Нуреева для фонда, и я создал две работы.

— Две ваших работы посвящены принцессе Уэльской Диане. Как появилась эта идея? И как британцы восприняли то, что русский скульптор затронул столь деликатную для них тему?

— Сложно сказать, как британцы отнесутся к этому, скульптуры Дианы были впервые выставлены и пока только в Россотрудничестве. Со всей этой политической ситуацией между Британией и Россией искусство безусловно страдает.

А сама идея родилась, когда я услышал о трагической смерти этой женщины, которую весь мир называл «Королевой сердец». Мне стало просто по-человечески ее жаль и захотелось изобразить принцессу такой, какой ее знали и любили во всем мире. В первой скульптуре она сидит, как бы стесняясь своей популярности. А вторая скульптура навеяна знаменитой песней Элтона Джона «Свеча на ветру», которую он посвятил погибшей принцессе.

— Вы выставляете и продаете скульптуры в Англии. Насколько сильны ваши связи с этой страной?

— Долгое время я жил в Канаде и США, а в Англии нахожусь уже в третий раз. Приехал сюда по приглашению писателя и моего друга Владимира Кабакова, который помог с организацией персональной выставки в Россотрудничестве, за что большое ему спасибо.

— А кто ваши заказчики и покупатели?

— Мои скульптуры есть в Музее театрального искусства в Петербурге, в Доме-музее Ахматовой в Москве, в Музее балетного училища им. А.Вагановой — я им подарил сидящего Нуреева.

— Тема такого «легкого» искусства, как балет, ярко представлена в вашем творчестве, но, наверное, это сложно передать подобную легкость в бронзе?

— Безусловно — нужно знать огромное количество тонкостей, связанных с положением тела, мышц, балетной пластикой. Когда я работал над скульптурами, приходилось много консультироваться с танцовщиками, чтобы не допустить ошибку. Ведь если обычный посетитель выставки ошибки не заметит, то артиста балета это будет раздражать.

— Сколько времени занимает процесс работы и как вы выбираете тему?

Все по-разному, например, сидящую Диану я делал год, а «Свечу на ветру» — сделал за неделю. Что касается тем, тут все зависит от настроения и того, что меня интересует по пластике, по форме.

— Какие впечатления остались от проведенной выставки?

— Это моя первая персональная выставка в Лондоне. Очень приятно видеть свои скульптуры, собранные вместе.

Беседовала Ольга Кентон

Фотографии из личного архива Юрия Фирсова