«Реинкарнация» (Hereditary, 2018)
Режиссер: Ари Астер
США, 2018
Странное семейство
Художница-миниатюристка Энни Грэм (Тони Коллетт) выступает с речью на похоронах своей матери, Эллен. В отличие от обычной для ситуации слезливой речи Энни с трудом удерживается от того, чтобы не начать оскорблять свою мать, которая, судя по всему, немало крови попортила всему семейству. Единственная, кто скорбит по бабушке — это младшая дочка Энни, Чарли (Милли Шапиро). Девочка, правда, ведет себя пугающе: щелкает языком, отрезает головы мертвым птицам, создает из них ритуального вида фигуры и недобро смотрит на всех окружающих. Старший сын, Питер (Алекс Вольфф), чуть более адекватен, но его интересы ограничиваются травкой позабористее и одноклассницами посимпатичнее. Муж Энни, Стив (Гэбриел Бирн), — единственный, кажется, нормальный человек в этой нестабильной семейке. Сразу после похорон в жизни Грэмов начинают происходить странные, пугающие, а потом и откровенно чудовищные события.
Гарантированно страшный фильм
В отличие от главного фильма ужасов 2017 года «Прочь», который был скорее интеллектуальным триллером с элементами научной фантастики, «Реинкарнация» не чурается стилистических приемов самых страшных фильмов в истории кино и создает мир, в котором каждый предмет, попавший в кадр, каждая тень на потолке, каждый сон, каждая случайная встреча излучают угрозу. Астер хоть и новичок в большом кино («Реинкарнация» стала его дебютной полнометражкой), но напряжение в кадре он выстраивает очень по-хичкоковски. Герои раз за разом замечают за кадром что-то странное или пугающее, но камера не старается поскорее объяснить зрителям, что же так удивляет героев. Вместо этого мы на протяжении бесконечно длинных секунд, приправленных хорошо подобранной драматической музыкой, смотрим в расширяющиеся глаза героев, перебирая в голове самые худшие варианты происходящего и пытаясь понять, почему именно на эту семью свалилось столько кошмаров.
Идея не нова
Но бежать и прятаться бессмысленно, потому что корнем зла является семья Грэмов. «Реинкарнация» во многом становится продолжением-переосмыслением «Ребенка Розмари» Романа Поланского, смешанного с «Что-то не так с Кевином» Линн Рэмси. Как и в картине Поланского, «Реинкарнация» переполнена странными событиями, которые вроде бы и хочется объяснить какой-то совершенно обычной причиной, но чем дальше в лес, тем больше загадочных и паранормальных следов раскидывает по картине Астер. Главным их источником становится бабушка Эллен, которая пусть и умерла еще до начала фильма, но воспоминания о ней не дадут героям спокойно дожить до старости. Что за странное украшение носила Эллен? Что за странные книги остались на чердаке в ее доме? Почему у нее были такие сложные отношения с дочерью и столь близкие с внучкой? Поведение почившей бабушки напоминает образ Рут Гордон в «Ребенке Розмари»: та тоже слишком сильно опекала Розмари и, согласно финалу, на это у нее были собственные причины (хотя, возможно, вся эта история не более чем плод психозабеременной женщины).
Безумие как зло; зло как безумие
Впрочем, если история Розмари заканчивался рождением ребенка, то в «Реинкарнации» Энни приходится воспитывать детей, которых она, судя по всему, не хотела, никогда особенно не любила, предпочитая общению с детьми создание красивых, но пугающих миниатюр собственной жизни. Сложные отношения с матерью, суицид брата и длинная история психических расстройств в семье сказываются и на том, как Энни относится к своим собственным детям — любовью там даже и не пахнет. Этот бесконечный круг безумий, из которого Энни может когда-то и пыталась выбраться, но после смерти матери ухнула туда с головой, хорошо передавало английское название Hereditary, которое переводится как «наследственное» или «потомственное». Русские прокатчики зачем-то решили пересказать в названии смысл картины и даже создать небольшой спойлер, но именно в наследственности и заключается главная идея ленты. Зло здесь — это не какая-то внешняя сила или особенно коварный герой, который планирует разрезать главных героев на мелкие кусочки. Зло в «Реинкарнации» врожденное и неизбежное, от него не спрятаться, как не спрятаться от себя.
Когда дом не крепость, а преисподняя
В популярной культуре и сознании дом является тем местом, куда герой чаще всего стремится вернуться, чтобы спастись от злодеев и врагов и где ждут любящие родственники, с которыми можно быть собой. Но когда одного из героев «Реинкарнации» везут домой после очередного травматичного опыта, хочется от злости кричать в экран, потому что дом — это единственное место, куда его вести совершенно точно не стоит. Но Грэмы, будто в зачарованном бреду, делают все то, что записано в их ДНК, в их родственных связях, в чужом прошлом, которое постепенно становится их собственным настоящим. Астер через кровавую метафору «Реинкарнации» развенчивает многовековые легенды о том, что родственники всегда будут самыми близкими для тебя людьми, что за тебя они горой и что семья плохого не посоветует. Иногда (и не так редко, как хотелось бы) родственники становятся теми, кого следует избегать в первую очередь, и этого не стоит стыдиться.
Подготовила Юлия Юзефович