Ах, война, что ж ты сделала, подлая

11 ноября исполнилось 100 лет со дня окончания Первой мировой войны 

В нашем роду было двое мужчин, участвовавших во Второй мировой войне. Оба — дядя Борис, приходившийся младшим братом моей бабушке, и дядя Булат — двоюродный брат моей мамы — ушли на фронт добровольцами. Первый прошел войну, как говорится, «от и до», был ранен в легкое, потом снова воевал, дошел до Берлина и даже привез мне трофейный подарок — великолепную губную гармошку. Правда, играть на ней я так и не научился, поскольку, как заключили мои родители, учившиеся в консерватории, я был «совершенно лишен музыкальных способностей».

Дядя Булат тоже был ранен. В ногу. Пуля прошла навылет, но задела какие-то важные кровеносные сосуды, и выходное отверстие долго не заживало. Дядя, между тем, рвался обратно на фронт и всячески скрывал от врачей незаживающую рану. В конце концов ему удалось провести молодого доктора и получить разрешение отправиться в действующую армию. Пытался воевать и дальше, но опытный военврач отправил моего 19-летнего дядю домой. Подарков мне он не привез, зато уже в мирные времена написал стихотворение, которое потом знала и пела вся Советская страна: «Ах, война, что ж ты сделала, подлая». В 1958 году, когда эта песенка, переписанная на магнитофоны, гремела из всех московских окон, мне было 13 лет. Но примазаться к дядиной славе я не мог. Мешало слово «подлая», которое мой подростковый мозг никак не мог объяснить.

Однажды, когда мы вдвоем гуляли по лесу, я, осмелев, спросил: почему у него война подлая? «А какой ей быть?» — удивился дядя. Потом, неторопливо закурив махорочную сигарету «Дымок», обнял меня за плечи, — Сколько у вас в классе учеников?» «32», — выпалил я. «Потерь нет?» — строго спросил дядя. «Каких потерь?» — растерялся я. «Ну, никого еще не убило?» Тут я совсем оторопел. «А кто нас будет убивать?» «Да ты не переживай, — улыбнулся дядя, — это я так, шутки ради». Потом рассказал, что когда он впервые прибыл на фронт, в их артиллерийской батарее было 20 человек. Потери составили 19 человек, выжил он один. Домой возвращались молча. У меня больше вопросов не было.

Современники говорили, что это будет война, которая положит конец всем войнам, но грубо ошиблись. Первая мировая началась 1 августа 1914 г. с провокации и закончилась первым перемирием 11 ноября 1918-го. Влияние на территории и страны, которые участвовали в войне, было столь велико, что подвести ее итоги и заключить Версальский мирный договор стало возможно только в середине 1919 года. Шесть из десяти человек по всей планете в той или иной мере ощутили на себе эту войну. Это одна из темных страниц в истории человечества.

Кто проиграл Первую мировую?

Всем известно, что выиграли страны Антанты, а проиграли государства Четверного союза — Германия, Болгария, Австро-Венгрия и Османская империя. Все так — и не так.

Антанта выиграла по формальным признакам: Германия и Болгария потеряли часть территорий, и они долго выплачивали репарации; Австро-Венгрия и Османская империя были расчленены и перестали существовать. Страны Антанты провели парады победы и некоторое время испытывали, выражаясь по-советски, «чувство глубочайшего удовлетворения». Но к середине 1930-х гг. это чувство иссякло. Почему? Да потому, что победа в Первой мировой оказалась призрачной.

После окончания Первой мировой оказалась затертой тема вины за ее развязывание. Немцы, австрийцы, венгры, болгары и турки своей вины не признали; в странах бывшей Антанты левые объявили виновниками прошедшей бойни всех «империалистов» без разбора, уравняв агрессоров с жертвами. Но в развязывании войны виноваты конкретно Германия, Австро-Венгрия и Османская империя (роль Болгарии — отдельная тема). Сербия, Россия, Франция и Бельгия были жертвами агрессии, а Англия и США пришли им на помощь.

«Сумрачный германский гений» долго готовил мировую бойню — ради захвата чужих земель и господства в Европе. В Германии еще в XIX веке популярность приобрели крайний национализм, расизм и антисемитизм. В этой стране распространялась теория «Жизненного пространства на Востоке» (Lebensraum im Osten) — план захвата новых территорий, прежде всего — в России (поэтому нелепы рассуждения о том, что Россия могла бы остаться в той войне нейтральной). Об этом писал Фридрих Ратцель в своих книгах: он применил теорию социального дарвинизма к отношениям между народами — нации и государства — это живые организмы, сражающиеся между собой за жизненное пространство. Lebensraum im Osten стала идеологией массовых организаций — Народного движения и Всегерманского союза, выступавших за «расширение жизненного пространства». Немцы зачитывались писаниями и таких шовинистов, как Карл Евгений Дюринг и основатель «Лиги антисемитов» Вильгельм Марр — автор памфлета «Путь к победе германства над еврейством». Культ национального и расового превосходства вкупе с культом насилия черпали духовные опоры в мистике и мизантропии Шопенгауэра, утверждавшего, что качества человека предопределяются качествами его предков.

Младотурки

Ближе всего к нацизму и в теоретическом, и в практическом смыслах подошла Османская империя при режиме младотурок (1908-18 гг.). Официальной идеологией режима стали пантюркизм и панисламизм, т. е. объединение всех тюркских народов и всего исламского мира в рамках Османской империи. Младотурецкие пропагандисты впервые на Востоке начали пропагандировать идею «высшей расы» — естественно, турецкой. Они грезили о создании «Великого Турана» от Босфора до Алтая и от Казани и Крыма до Индийского океана. В 1909 г. младотурки организовали армянскую резню в Киликии. По самым минимальным оценкам, было уничтожено не менее 2 млн. христиан. Таковы были чудовищные результаты уродливого слияния исламской нетерпимости с европейскими теориями XIX века — национализмом, шовинизмом и расизмом. Неудивительно, что Гитлер прямо называл устроенный младотурками геноцид армян примером для нацистской антиеврейской политики.

По другую сторону

В странах будущей Антанты ничего подобного не было. Во Франции, во время процесса Дрейфуса, сложилось целое движение — антидрейфуссары, но оно, в отличие от Германии, не пыталось сформулировать единой националистической идеологии, ограничиваясь примитивными антисемитскими сентенциями. После оправдания Дрейфуса движение распалось, а его активисты, многочисленные в основном в офицерской среде, подверглись общественному бойкоту и увольнениям со службы. Британские шовинисты и экспансионисты были немногочисленны и маловлиятельны; единственный более-менее известный «апостол» теории «расы господ», Хьюстон Стюарт Чемберлен, переселился в Германию, где приобрел благодарного слушателя, которого на родине у него не было. В России в начале ХХ века черносотенцы были многочисленны и влиятельны, однако представляли собой архаические, примитивные структуры, как будто выплывшие из Смутного времени. Россия, Франция, Англия и США даже колониальные захваты обосновывали либо необходимостью защиты соотечественников и христиан, либо уничтожением рабовладения, но в любом случае, хотя бы лукаво, но апеллировали к идеям гуманизма.

__________________________________________________________________________________

С кем имели дело?

Демонстративное зверство по отношению к противникам и к негерманцам вообще стало знаменем Германии и Австрии уже тогда, когда Гитлер еще был юнцом. Неудивительно, что, начав мировую войну, немцы сразу нарушили все законы войны и правила, установленные международными Гаагскими конвенциями: гнали перед своими частями пленных, бомбили мирные города, использовали отравляющие газы и запрещенные зазубренные штыки и разрывные пули. Страны Антанты, разгромив Германию и ее союзников, не смогли понять, с кем, собственно, они имели дело — воевали они с новой идеологией, отрицающей христианскую мораль и европейский гуманизм.

Антанта не воспользовалась военной победой над германским, австрийским, турецким протонацизмом — и проиграла свою победу. Не хватило мудрости политикам и общественности, не хватило и военных сил — на длительную оккупацию побежденных стран. Не хватило энергии для противостояния левым, требовавшим «мира без аннексий и контрибуций», т. е. морального уравнивания агрессоров с жертвами агрессии. Победители не знали, что делать с погрузившейся в большевистский мрак Россией, не решились бросить войска против кемалистов в Анатолии, несли потери от действий ирландских, албанских, афганских повстанцев… Им просто было не до того, чтобы пресекать кровожадные устремления побеждённых немцев и австрийцев.

А что, если…

Представим себе: если бы в 1945-м Германия не была бы оккупирована, не было бы денацификации и НСДАП (например, изгнали бы Гитлера на какой-нибудь остров Вознесения), открыто, в рамках демократии, обличала бы несправедливость Потсдамской системы, взывала бы к немецкому патриотизму и напоминала народу Германии, что они, нацисты, ликвидировали безработицу, построили автобаны и подарили трудящимся автомобили «Фольксваген», а бессовестные евреи, подкупив американское, британское и советское руководство, разрушили построенный ими немецкий парадиз… После 1918 г. была создана примерно такая ситуация. И из-за этого в 1939-45 гг. было уже 82 миллиона погибших: Освенцим, разрушенные Ковентри и Дрезден, отравленные газом защитники Аджимушкая, сгоревшие заживо жители Гамбурга, миллион погибших ленинградских блокадников. Все это — следствие незаконченности Первой мировой войны.