17 мая стартует 75-й Каннский кинофестиваль, и, конечно, русскоязычные синефилы ждали объявления программы с особым нетерпением. Ведь Каннский МКФ задолго до этого объявил, что российскую делегацию он не примет, но это не значит, что его «санкции» коснутся тех, кто делает кино. Более того, Канны заявили, что даже если российская картина, которая им понравится, будет поддержана теми или иными государственными органами или инвесторами, то ее все равно возьмут в программу. Правда, настораживало, что журналисты российских изданий, отправившие свои заявки на аккредитацию, за несколько дней в большинстве своем так и не получили (до сих пор) никакого ответа — ни отрицательного, ни положительного.
И вот тут была интрига. Потому что в прошлом году в Каннах российского кино было много, оно получило ряд крупных призов. В конкурсе «Особый взгляд» победила лента Киры Коваленко «Разжимая кулаки». Ее продюсер — Александр Роднянский, тот самый, что сделал самые успешные фильмы Андрея Звягинцева, включая «Левиафан». Один из самых влиятельных продюсеров Европы, он в последние годы активно работает с учениками Александра Сокурова, первой звездой среди которых стал Кантемир Балагов (муж Киры Коваленко). Также среди них Владимир Битоков, который в прошлом году был в Венеции с жесткой драмой о ЧВК «Мама, я дома». Естественно, от Роднянского можно было ждать чего-то и в Каннах этого года, но продюсер занял резко антивоенную позицию, уехал из России и закрыл полтора десятка проектов. Возможно, среди них были потенциальные кандидаты в конкурсы Канн.
Также в прошлом году в Каннах от России были «Дело» Алексея Германа, «Купе № 6», который хоть и формально финский, но снят в России, с российским актером Юрой Борисовым и большей частью на российские деньги, «Петровы в гриппе» Кирилла Серебренникова. Можно к этому еще добавить «Бабий Яр. Контекст» Сергея Лозницы. В общем, можно сказать, что в прошлом году Канны были российскими, равно как и многие другие фестивали. В 2022 году можно было ожидать «продолжения банкета», но после начала украинского конфликта стало ясно, что все куда сложнее и к непосредственно искусству отношения не имеет. Каннский кинорынок, который проходит параллельно с фестивалем, заявил, что там будет целая секция с фокусом на Украине. Было ясно, что если в украинском кино появилось хоть что-то стоящее, то оно обязательно появится на фестивале — как символ поддержки, это характерно для Канн.
Канны в итоге пришли к соломонову решению. В основной конкурс они поставили «Жену Чайковского» Кирилла Серебренникова — автора российского, но со статусом диссидента. Серебренников покинул Россию и дал понять, что останется в Европе. В «Особый взгляд» включили дебютный игровой полный метр украинца Максима Наконечного «Видение бабочки». Наконечного пока знают мало, но он как продюсер объехал весь мир с документальным фильмом «Этот дождь никогда не закончится», получившим ряд престижных призов. А как бы посередине между этими двумя работами, вне конкурса — новая работа Сергея Лозницы «О естественной истории разрушения». Лозница имеет отношение к украинской культуре и к российской, живет в Европе, и его картина — совместное производство Нидерландов, Германии и Литвы. Все еще очень ждали в конкурсе новой работы Александра Сокурова «Сказка», но ее там не оказалось, как не оказалось и новой работы одной из его учениц. До фестиваля остаются считаные дни, и он периодически объявляет новые фильмы, но надежды на то, что там будет Россия, мало. Куда больше вероятности, что туда попадет какой-нибудь горячий док об Украине. Например, Шона Пенна, который в феврале снимал Зеленского и первые дни конфликта.
Как ни странно, на этом интриги Канн этого года, пожалуй, и кончаются. Фестиваль после трудных прошлых лет (в 2020 году Канны не состоялись из-за пандемии, в 2021-м прошли со строгими ограничениями и без Голливуда) не желает экспериментировать, а хочет поскорее вернуть себе статус большого индустриального и светского мероприятия. Поэтому главная его премьера — «Топ Ган» с Томом Крузом. Здесь же «Элвис» База Лурмана, фильм Джорджа Миллера «Три тысячи лет желаний» с Тильдой Суинтон и Идрисом Эльбой, большой IMAX фильм-концерт Дэвида Боуи «Moonage Daydream».
А дальше начинаются громкие имена крупнейших режиссеров современности, которые по умолчанию входят в конкурс и спецпоказы за регалии, хотя у многих из них лучшие работы, скорее всего, остались в прошлом. Это Итан Коэн, Дэвид Кроненберг, Рубен Остлунд, братья Дарденн, Кристиан Мунджиу, Хирокадзу Корээда, Пак Чхан Ук, Клер Дени, Арно Деплешен, Валерия Бруни-Тедески, Ежи Сколимовски. Рафинированные критики будут ворчать, что им скучно, зато менее искушенным зрителям будет понятно, за кем следить. Канны и всегда отличались этим, а по их итогам все равно получается, что они задали моду на ближайший сезон. Просто не очень получается пока с авторскими блокбастерами: в последние годы Венеция забирает себе все самое яркое, включая «Джокера» и «Дюну». Зато есть вероятность, что «Дисней» привезет сюда «База Лайтера», которого очень ждут дети и кидалты всего мира. Пожалуй, ради этого не стоит тратить невероятные усилия, оплачивая проживание недалеко от Круазетт, но Канны — это все равно центр кино как праздника, торжества культуры и жажды жизни одновременно, ярмарки тщеславия и лаборатории талантов. Поэтому следить за фестивалем все равно необходимо и — запоминать имена, записывать названия, готовиться к просмотрам.
