«Сядь за руль моей машины», Япония, 2021, режиссер Рюсукэ Хамагути
На носу церемония вручения «Оскаров», и для человека русской культуры в этот раз самым важным, пожалуй, будет наградная участь японской драмы Рюсукэ Хамагути «Сядь за руль моей машины». Это один из самых успешных фильмов прошлого года. Фаворит Каннского кинофестиваля (приз за лучший сценарий и награда от ФИПРЕССИ), лауреат «Золотого глобуса» и обладатель нескольких десятков наград помельче. Сейчас у него четыре номинации на «Оскар», в том числе — «Лучший фильм» и «Лучший режиссер». Чтобы провести какую-то понятную параллель, скажем, что «Сядь за руль моей машины» теоретически может повторить судьбу «Паразитов» и получить все главные награды американской кинопремии, блестяще завершив оскаровскую гонку и навсегда войдя в историю.
Но для нас этот фильм очень важен. Более того, в прошлом году его важность была с одним знаком, а в этом, особенно в последние недели, — совсем с другим. И тихая трехчасовая драма вдруг превратилась в главную интригу «Оскара». Дело в том, что сюжет, тема, сам смысл, дух этого фильма напрямую связаны с русской культурой, которую во всем мире поспешно начали «отменять»: великих русских композиторов, лучших оперных певцов и дирижеров, того гляди полетят в костры томики Толстого и Достоевского за преступления, в которых они, конечно же, больше всех и виноваты.
Герой этого фильма — известный театральный актер и режиссер Юсукэ, которого приглашают на театральный фестиваль поставить «Дядю Ваню». Юсукэ глубоко подавлен смертью жены, пусть даже он и знал о ее изменах. Во время постановки, очень трудной для него, он рассчитывает погрузиться в работу и таким образом собраться с силами. Но его страшно бесит, что к нему приставили личного водителя, девушку по имени Мисаки. Теперь он вынужден проводить с ней каждый день в машине слишком много времени, да еще и отвечать на ее вопросы.
Не только «Дядя Ваня», стержень этой истории, но и вся эстетика фильма, все герои — очень чеховские, с их трагикомическими ситуациями, ложью самим себе, трусостью перед поступком, пустыми разговорами ни о чем, в то время как мысли совсем о другом, более сокровенном. Даже фильм начинается с того, что герой летит на фестиваль во Владивосток, а чем эта поездка закончится, лучше узнать во время просмотра. Правда, поскольку фильм сделан на основе одноименного рассказа Мураками, там есть и совсем не чеховские мотивы. Например, жена героя, когда еще была жива, после секса так вдохновлялась, что рассказывала ему потрясающие истории, которые потом становились гениальными сценариями. По-другому она придумать их не могла. Но все же чеховский текст тут важнее, и мы слушаем огромные его куски в магнитофоне автомобиля Юсукэ (он так заучивает этот текст для работы), разбираем его вместе с актерами на репетиции. Чехову бы наверняка понравилось, что Мураками (а вслед за ним Хамагути) заставляет Юсукэ специально позвать на роль дяди Вани любовника своей жены, чтобы довести самоистязание до крайности. Состав актеров в постановке Юсукэ вообще намеренно пестрый, так пьеса Чехова оказывается плотно интегрирована в современность, становится естественным продолжением людей в трудных, иногда экстремальных обстоятельствах. А над всем этим — трагедия режиссера, отдавшего главную роль своей жизни сопернику. Внутренний ад человека, который не знал в своей жизни радостей, но заслужил услышать ангелов и увидеть небо в алмазах.
Но, кроме самого по себе фильма, всегда есть контекст, в котором он существует, воспринимается, запоминается. В прошлом году «Сядь за руль моей машины» был частью тотального триумфа русского кино. Оно было везде. Канны были практически русскими. Главный приз «Особого взгляда» — «Разжимая кулаки» Киры Коваленко. Гран-при жюри в конкурсе — у «Купе номер шесть», фильма про поезд из Москвы в Мурманск и роман финки с русским шахтером. Полно новых фильмов в разных программах, резонансный «Бабий Яр. Контект» Сергея Лозницы, одного из крупных носителей русской культуры в сегодняшнем мире.
В Локарно, в Карловых Варах — призы у русских картин. На главном фестивале документального кино в мире IDFA — главный приз у «Мистера Ландсбергиса» Лозницы, а еще два приза — у ученика Марины Разбежкиной Руслана Федотова за «Куда мы едем?». В Венеции призов мы не получили, но там состоялась премьера «Капитана Волконогова». Netflix запустил четыре проекта в России, и один из них — экранизация «Анны Карениной». Кантемир Балагов занялся экранизацией культовой видеоигры Last of Us. Можно долго перечислять, приводить цифры и названия, но российское кино в прошлом году было необычайно ярким, интересным, востребованным во всем мире. А анимационная короткометражка Антона Дьякова «БоксБалет» пробралась в номинанты «Оскара».
Но что будет сейчас? Понятно же, какие речи будут произноситься на церемонии, понятно, с каким флагом будут выходить лауреаты на сцену за призами, «Оскар» — премия политическая, публицистическая, премия с позицией. И вот среди номинантов картина, которая не собирается отменять русскую культуру, которая утверждает, что Чехов и его герои — не преступники международного масштаба, что вводить против них и таких, как они, санкции — смешно, если не преступно. Как отнесутся к этому фильму в рамках новой кампании отмены? Если даже сам режиссер Рюсукэ Хамагути теперь отказывается общаться с российскими журналистами накануне выхода картины в России, хотя до этого планировал давать интервью? Может, и его фильм тогда, раз он связан с русской литературой, отменить, убрать из номинантов «Оскара» и еще покаяться в том, что он там оказался? Или «забыть» о том, что там Чехов, притвориться, что это чисто японская история и что герой даже едет в начале фильма не во Владик, а, например, в Пекин?
Сейчас слова Сони из финала пьесы могли бы от всего сердца произнести многие, и они сейчас как никогда актуальны. Вопрос в том, кто их сможет услышать. И какими «алмазами» расцветится наше небо.