«Очень странные дела», 4-й сезон, США, 2022, режиссеры братья Даффер
Многие сегодня ругают Netlfix за то, что, дескать, качество яркого контента снизилось, и сервис выезжает только за счет продолжений своих самых популярных франшиз. Всем хочется, чтобы им каждые две недели предлагали продукт уровня «Игры в кальмара» или «Аркейн». Вероятно, на собраниях совета акционеров не раз говорится о том, что Disney+ как раз делает именно это — суперблокбастер раз в месяц, а то и чаще, отсюда и рост аудитории.
Мы сейчас не будем подробно разбирать график нетфликсовских релизов и доказывать, что выбор по-прежнему остается огромным, что релизы охватывают не только практически все существующие сегодня форматы, но и обширнейшую географию. Даже после исключения из поля зрения России культурный охват Netflix не может не поражать. Разница лишь в том, что сервис вкладывается в продвижение только стопроцентных продуктов, стараясь не рисковать. И эти усилия не прошли даром: первые восемь эпизодов четвертого сезона «Очень странных дел» установили рекорд по просматриваемости за первый уикенд среди всего англоязычного контента на Netflix. Значит, расчет был правильный.
И это притом, что четвертый сезон далеко не безупречен. Первые несколько эпизодов попросту могут отбить все желание смотреть — нужно сильно постараться, чтобы втянуться в это несколько невнятное повествование. Весь первый эпизод практически целиком посвящен экспозиции, нам пытаются напомнить, кто вообще главные герои (с прошлого сезона прошло три года, уже всех успели подзабыть), а поскольку дети превратились из подростков в одинаково невыразительных и угловатых юношей и девушек, сделать это сложно. Все это — встык к шерифу Хопперу, который оказался на советской зоне где-то на Дальнем Востоке или в Сибири. Короче, он в ГУЛАГе, зато живой — и, вероятно, весь сезон будет пытаться оттуда выбраться. Это даже не спойлер, потому что такой сюжетный ход был уже давно заявлен в рекламных материалах к сериалу.
Тем, кто не смотрел прошлые сезоны (или смотрел давно), стоит напомнить в нескольких словах, что было до этого. В городке Хоукинс, Индиана, во время холодной войны долгое время шли секретные испытания по развитию паранормальных способностей у детей. В лаборатории их учили телепатии, телекинезу и другим навыкам с прицелом на их боевое применение в будущем. В начале 80-х самая одаренная, но и самая опасная воспитанница лаборатории перебила кучу народа и сбежала в Хоукинс. У нее не было даже имени, только номер — 11. Сокращенно — Эл в английском варианте или Оди в русском. В Хоукинсе она встретила несколько ребят, у которых пропал друг Уилл. Постепенно выясняется, что опыты открыли врата в другой мир, населенный монстрами, и Уилл оказался там, а Эл может его спасти. В первых трех сезонах дети постепенно растут и сражаются все с новыми угрозами из другого мира, а заодно прячутся от спецслужб, в том числе от советских, потому что в СССР тоже, оказывается, давно мечтают использовать потусторонних монстров в своих целях. В конце третьего сезона Эл утрачивает свои параспособности, а шериф Хоппер, ее отчим, как кажется, гибнет в борьбе с потусторонним злом. А на самом деле телепортируется в СССР, где КГБ очень живо им заинтересовывается.
Понятно, что фабула «Очень странных дел» насквозь вторична, но и сам сериал намеренно изначально существует в пространстве стилизации. Первый сезон был аккуратно списан с «Инопланетянина» Стивена Спилберга, последующие были под завязку набиты референсами к поп-культуре 80-х, а в новом сезоне герои ходят в кино на «Полицейскую академию» и называют с придыханием имена тогдашних спортивных звезд. Заодно сюда же приткнули «Молчание ягнят», который вышел не в 80-е, но по эстетике очень подходит. «Очень странные дела» — сериал ностальгический, лиричный, сентиментальный.
Четвертый сезон более всего напоминает популярные в 80-е хорроры — про Фредди Крюгера, Джейсона, Чужого, Тварь и других харизматичных персонажей. Это ну совсем не детское кино, и дело не в образах, которые потом будут сниться по ночам, и не в юношеских проблемах, когда бывшие друзья и влюбленные, перешагивая во взрослое состояние, вдруг чувствуют себя чужими друг другу и болезненно переживают свое одиночество, отчаянно пытаются найти свое место в мире.
Но, пожалуй, самым интересным и притягательным элементом нового сезона оказывается главный злодей, Векна. Этот монстр использует чувство вины человека, чтобы пробраться в его сознание, подавить волю, а затем зверски сломать (буквально) несчастного. Тому, кто победил в себе вину, Векна (кажется) не страшен. Но много ли тех, кто может похвастаться таким качеством?
Не в бровь, а в глаз попали «Очень странные дела», поэтому их и смотрят сегодня миллионы. Мир сейчас переполнен чувством вины, прежде всего коллективной, которая навязывается повсеместно. За действия своего правительства, своих предков, своих коллег и просто каких-то людей, которых мы никогда в жизни не встречали. Нам говорят, что мы обязаны каяться за них, расплачиваться за их грехи, рассчитываться за долги. Это губит нас, ломает, но мы почему-то взваливаем все это на плечи и несем, пока не рухнем.
Есть еще и индивидуальная вина, и тут все сложнее. Мы все выросли в традиции, гениально сформулированной в «Андрее Рублеве»: «Бог простит. Только ты себе не прощай. Так и живи — между великим прощением и собственным терзанием». Но из этой заповеди чаще всего мы убираем Бога, а без Него собственное терзание ведет к гибели.
Векна — метафора в этом смысле удивительно удачная. Монстр распустил щупальца вины над миром и пьет наши жизненные силы, и помочь себе можем только мы, так как борьба эта всегда один на один. Четвертый сезон наверняка закончится победой над злом, хотя бы даже и временной. А вот нам еще придется постараться.
